– Эй, а как же моя мазь от боли в суставах? Куда ты?

К этому голосу присоединялись еще и еще. Одна женщина даже пообещала помочь мне с моими «чернявыми эльфенышами»: если я останусь и долечу ее подагру, она понянчит моих гипотетических детей от темных лордов. Я стояла, глядя в землю, никому не отвечая. Мне просто хотелось поскорее уехать. Талсадар еще раз громко озвучил приказ:

– Давай еще одну, торговец!

Я только сейчас поняла, что дроу будут покупать для меня лошадь. Моих денег не хватит даже на седло. Как расценивать их щедрость? Мне не хотелось быть им настолько обязанной. Как вернуть им долг? В столице лошадь можно продать и вернуть лордам деньги – пришла мне в голову спасительная мысль. Я успокоилась, приняв это важное для себя решение.

– Но у меня нет сейчас свободных, темный лорд! – ответил Римус.

– Найди! – этот приказ был озвучен таким тоном, что ослушаться торговец не посмел. Он беспомощно глянул на меня, а я вдруг решилась:

– Карамельку мне бы!

– Но это очень хорошая и дорогая лошадь, я… – начал отнекиваться Оззи.

Талсадар внезапно подошел к нему, причем так быстро, что я успела заметить лишь смазанное движение. Дроу взял мужчину за грудки одной рукой и приподнял над землей. Приблизив покрасневшее лицо торговца к своему, темный проговорил:

– Я. Сказал. Мы. Берём… Карамельку, – споткнулся он о прозвище моей кобылки. – Или ты думаешь, человек, что нам нужна плохая и дешевая лошадь?

Волна ужаса пробежала по округе. До сих пор этот дроу был вполне нейтрален, зубы в основном показывал его спутник. Но вот сейчас волосы дыбом встали у всех – мне кажется, даже собаки почувствовали напряженность ситуации, разом исчезнув с улицы. В данный момент чужеродность темных эльфов ощущалась в полной мере: стало понятно, что пока они снисходят до того, чтобы следовать человеческим правилам, но близится час, когда потекут реки крови и появятся горы трупов.

Талсадар ничуть не повысил голос, он произнес свой приказ очень тихо, вспыхнув кровавыми искрами глаз. Я заметила, что на свету зрачки дроу стали чуть менее красными, наполнившись туманной дымкой. Однако сейчас яркость глаз Талсадара вернулась троекратно, обжигая трясущегося торговца и намекая на то, что, если Римус не продаст нужную лошадь, плакать ему кровавыми слезами.

Оззи кивнул, затем бегом нырнул в конюшню и вывел оттуда мою красавицу. Дроу повернулся ко мне и, отследив мой удовлетворенный кивок, кинул в руки торговца кошель. Римус проверил его содержимое и пришел в такой восторг, что забыл о всех былых страхах, проникшись непомерной любовью и уважением к гостям.

Все три лошади были уже оседланы. Талсадар подошел ко мне, забрал мою сумку и на глазах у всех поднял меня и усадил в седло Карамельки. Я только охнуть успела.

К верховой езде я подготовилась – нарядилась в мужские штаны и рубаху, накинув сверху куртку с капюшоном. Когда-то одолжила все это у Грини, но теперь уж не судьба вернуть. Мою сумку дроу прикрепил к седлу, затем, удостоверившись, что Хирон уже на коне, тоже взлетел на своего вороного. Пришпорив коней, мужчины пустили их галопом, а Карамелька, не дожидаясь моей команды, последовала за ними в таком же темпе, вынося меня за пределы деревни. Проезжая мимо последнего дома Вершков, я все же замедлила кобылу, мысленно прощаясь с прошлой жизнью. Сама не поняла, как я вдруг оказалась на дороге, ведущей в неизвестность. Карамелька остановилась – видно, тоже не хотелось покидать обжитое место, где сыто и тепло. Гарцуя на месте, она давала мне время решиться на что-либо.

– Твое место не здесь, – заставил меня вздрогнуть голос Талсадара, который внезапно очутился рядом.

– Знать бы, где оно, – сказала я больше себе, чем этому мрачному темному лорду.

–Тебе не нужно об этом думать, за тебя уже все решили. Так что забудь свою убогую деревеньку, – сказал Хирон, который тоже вернулся, ожидая, когда мы продолжим путь.

Этот темный постоянно намекал на что-то, во что я даже не хотела вдумываться. Но в одном он был прав, с Вершками нужно прощаться. Я кинула на деревню последний взгляд, а Талсадар подвел итог моим сомнениям:

– Ты едешь со мной.

– Да, до Вильни.

Мы вернулись на дорогу и продолжили путь, но в этот раз лошади шли шагом. Дроу накинули на головы капюшоны, на руки надели перчатки и в таком обличье были похожи просто на крупных мужчин, а не жутких жителей подземелья.

Спокойный ход лошадей располагал к беседе, поэтому я обратилась к своим спутникам:

– Я благодарна вам за помощь, за лошадь и за… сарай, – сказала я.

– Ты слишком мало знаешь о темных эльфах, мстящая, – ответил Хирон. – Мы ничего не делаем для других. Следуем только шкурным интересам, так что не обольщайся, полукровка. Если Талсадар решил тебе помочь, это значит, ты ему зачем-то нужна.

Я скосила взгляд на предмет нашего обсуждения, но дроу ехал молча, глядя исключительно вперед.

– И что же вам, темный лорд, от меня нужно? – обратилась я напрямую к своему благодетелю. Тот повернулся, медленно окинул меня взором своих красных с туманной поволокой глаз, виднеющихся в глубине капюшона. Боги, все же он ужасен. Дернулась в желании стряхнуть этот жуткий взгляд, словно паутина прилипший к моей коже. Он заметил мою реакцию: об этом сказал легкий всплеск в глубине его кровавых глазниц. Судя по всему, глаза у дроу показывают эмоции, даже если их пытаются скрыть. Буду иметь ввиду.