Кинвет с трудом сумел сдержать крик восторга.

– Благодарю вас, Ваше Величество! – насколько смог, сдержанно провозгласил он. – Вы будете гордиться мною!

Великий король покровительственно улыбнулся и заверил:

– Это наименьшая из моих тревог, сын мой, – одновременно загадочно и несколько виновато усмехнувшись, проговорил он. Затем испугавшись, что он мог себя выдать, проникновенным голосом добавил: – Только очень прошу тебя, сын, будь осторожен!

– Буду! – восторженно заверил счастливый и гордый принц.

– Он будет осторожен. Уж я об этом позабочусь, – спокойно заверил генерал.

– Что ж, тогда я спокоен, – кивнул Великой король.

Проследив глазами за тем, как за его сыном и генералом закрылись двери тронного зала, Великий король самодовольно усмехнулся, за что тут же был покаран. И покарали его, при попытке сменить позу, его же собственные части тела. Ему бы расценить это как дурной знак, но Его Величество был несуеверен и потому просто вспомнил очень злым тихим словом свою спасительницу, которая мало того, что, завалив его на грязный пол и повалявшись на нём, лишила его королевского достоинства, так ещё и при этом ударом колена прямёхонько в его мужское достоинство чуть не лишила и оного тоже.

– Что б ей… уммм… – сцепив зубы, беззвучно взвыл драконий король, поскольку гордость не позволила ему признаться лекарям, что при спасении пострадали не только королевские головушка и спинушка, но и нечто ещё более бесценное. Причём пострадало так, что при ударе даже его внутренний зверь чуть сознания не лишился.

Как он не прикончил в ту же секунду свою спасительницу, Кинварх до сих пор не понимал.

Нет, сейчас Великий король был собой очень даже горд. Ого-го-го какая у него оказывается выдержка! Но тогда…

Особенно после того, как она не только отказалась с него слезть, но и, устраиваясь на нём поудобнее, ещё раз приложилась коленкой по бесценному больному месту…

Вот за что памятники нужно ставить при жизни! А не за какие-то там ратные подвиги. Подвиги – это легко. А вот стерпеть, не подав виду настолько адскую боль, вот это, Кинварх, был уверен, не каждому герою по силам!

И тем обидней, что об этом его подвиге никто, кроме одного-единственного дракона, который никогда и никому не проболтается, не знает.

Заметив, как при попытке положить ногу на ногу по лицу Великого короля проскользнула гримаса боли, этот один-единственный дракон заметил:

– Может всё же обратишься к лекарю? А то мало ли?

И вот вроде и голос, и тон участливый, и выражение лица сочувственное, а в глазах, Кинварх готов был поклясться в этом, всё равно смешинки.

– Может и обращусь, – буркнул Великий король, добавив при этом про себя: «Ага, сейчас, разбежался!»

Заметив, что до сих пор выступавший с докладом глава Приказа Иностранных Дел замолчал и теперь смотрит на него вопросительно, не слышавший из доклада ни слова Кинварх тайком посмотрел на своего друга и советника.

Тот еле заметно кивнул.

– Хорошо, – вслед за ним кивнул и король. – Мы сделаем так, как вы предлагаете.

– Благодарю, Ваше Величество, – склонившись в лёгком поклоне, проговорил глава Приказа Иностранных Дел. – Я могу быть свободен? Или я вам всё ещё нужен?

– Разумеется, вы мне всё ещё нужны, Октавиан, – с озорной улыбкой заверил король и разрешил: – но сейчас можете быть свободны. – И все остальные, кроме министра образования, тоже можете быть свободны, – окинув взглядом зал, проговорил он, махнув при этом рукой.

Получившие разрешение покинуть зал высшие чины Приказов тут же радостно раскланялись и чинно направились к двери.

– Ты всё-таки решил это сделать? – с явным неодобрением в голосе скорее констатировал факт, чем уточнил Адамант.

Кинварх приподнял бровь.

– А почему нет? Биргитта – опытный, высокоодаренный и высокотренированный боевой маг – это раз! Она оказалась быстрее и, что намного важнее, живее целого элитного взвода придворных боевых магов – это два! И что самое важное, благодаря ей, намного живее целого элитного взвода придворных боевых магов – оказался и я! Не знаю, как для кого, а для меня трёх этих причин более чем достаточно, чтобы признать, что женщины – не только не уступают магам мужчинам, но и порой превосходят их и по боевым качествами, и по физическим характеристикам!

– Всё это так, – с трудом сдерживая раздражение, согласился Адамант. – Если бы не одна маленькая деталь. Она так и не сумела вразумительно объяснить, что она делала, прячась, на вашем балконе! – торжествующе объявил он.

– Насколько я помню, я объяснила, – ответил ему вдруг спокойный женский голос.

Не ожидавший появления предмета его спора с королем, Советник вздрогнул и резко повернулся на голос.

– Герцог Вестгейерский, прошу прощения, забыл вас предупредить, что я пригласил присоединиться к нашей беседе также и леди Биргитту Станфорд Рингер, – извинился Великий король, выражение лица которого, однако, говорило, что ничего он не забыл.