Вопросы, разумеется, были. Много вопросов. Целый шквал вопросов. Вот только кто ж их стал их слушать? Точно, не Дирвус Блумарин.

– Господа! Господа! Полковники и генералы, прошу вспомнить, что вы не на базаре, а на совещании! И потому прошу вас вести себя соответственно! – потребовал он.

Напоминание о званиях и намёк на недостойное этих званий поведение отставных полковников и генералов подействовали, и в кабинете ректора вновь восстановилась тишина.

– Прошу прощения господа, я неправильно выразился! – «повинился» ректор. – Точнее, я выразился не до конца. Если у вас есть вопросы, то добро пожаловать с ними к Его императорскому Величеству, ибо приказ о наставничестве утвержден им. И когда я говорю «добро пожаловать» я именно это и имею в виду! Более того, готов вас даже записать на коллективную аудиенцию, – «любезно» предложил он и «участливо» поинтересовался: – Ну что, записывать?

Ответом ему стала тишина. Нельзя сказать, чтобы полная, поскольку генералы и полковники обиженно сопели. Ну а что ещё им оставалось? Если их мало того, что лишили возможности высказаться и доказать свою авторитетную точку зрения, так ещё и отчитали как мальчишек за неумение себя вести.

– Так записывать или нет? – выждав несколько секунд, между тем уточнил ректор Блумарин.

– Не надо нас никуда записывать, Дирвус! И ты это прекрасно знаешь, поэтому кончай издеваться! – озвучив всеобщее мнение, недовольно буркнул декан факультета по боевым заклинаниям.

– Хорошо, – слегка пожав плечами, кивнул ректор. – Тогда продолжим. Декан Рингер, – обратился он к Биргитте, протягивая ей папку, которую всё это время держал в руках, – здесь списки отобранных мной наставников, распределите их между своих кадеток.

– Сама? – уточнила Биргитта, которая ничуть не удивилась, если бы ректор и даже Его Величество захотел принять участие и в этом тоже.

Однако ректора её вопрос неожиданно уязвил.

– А вы хотите, чтобы и это тоже сделал я?! – язвительно поинтересовался он. – Я, конечно, могу, но тогда зачем мне вы?

Биргитта была не из обидчивых. Но тон, каким был озвучен вопрос, его смысл и то, что он был задан в присутствии коллег, которые и так относились к ней без должного уважения, всё это она спустить не могла. И потому ответила:

– Прошу прощения, но вы, как и ранее господа полковники и генералы, не по адресу. Вам, как и им, со своим вопросом нужно обратиться к Его Величеству!

И попала в цель. Во все двенадцать, если точнее…

Ректор растерянно заморгал, не зная, что на это ответить. Деканы в кулак захихикали.

– Хе-хе! Карма, господин ректор, она такая! – озвучил мнение всех декан факультета по физической подготовке.

– Ещё бы вам и не знать! – рыкнул, наконец-то, найдя, что сказать ректор. – Как водичка, кстати, тёпленькая была? Или не очень!

Посмеивающиеся в кулак деканы на этих словах не выдержали и грохнули дружным смехом, ибо карма, настигшая ректора – это было забавно и приятно для души, а вылезший из канавы с проклятиями покрытый тиной физрук с сидящей на его макушке распевающей частушки лягушкой – это было уже очень и очень смешно! И то, что лягушку какой-то из умельцев, точнее, какая-то из умелиц «посадила» на голову полковнику уже в момент перезаписи, менее смешным стоявшую перед их глазами картинку не делало.

– Не смешно, господин ректор! – оскорбленно заметил полковник. Вслед за чем пристыдил своих товарищей: – А вам всем должно быть стыдно! Нашил над чем смеяться! Я чтоб вы знали, поплатился лишь за то, что хорошо делал свою работу!

– Нам стыдно! Очень стыдно! – сквозь смех, слёзы и охи-вздохи, «признались» его коллеги. – Но, если бы ты себя только видел… А-ах-аах-ха-ха-ха! Хи-хи-хи!

– Я видел! И ничего смешного не увидел! Ох и получит она у меня! Как только я узнаю, кто распространяет эту… это… Слов нет!

В сравнении с насыщенной событиями первой половиной первого учебного дня, вторая его половина прошла практически бессобытийно.

Преподавателем «Теории заклинаний» оказался неожиданно дружелюбно настроенный отставной капитан. Его звали Корин Маррой, и он был совсем еще молод: на вид не больше тридцати. Однако передвигался он, тяжело опираясь на трость, что, собственно, сразу же и объясняло столь раннюю отставку.

Из его лекции Евгения узнала, что магия – это не какая-то особая энергия и даже не часть её существа, а всё, что в ней есть, всё, что она из себя представляет, всё, что чувствует.

– Любое заклинание, которое вы творите, – объяснял Корин Маррой, – идёт из глубины вас: из ваших ощущений, разума, эмоций, из самого вашего естества. Для того, чтобы заклинание сработало вам необходимо сфокусироваться на том, чего вы хотите достичь, визуализировать это, поверить в это, иначе ничего не выйдет. Запомните, раз и навсегда, чтобы заставить что-то произойти, это должно быть в вас! Если в вас этого нет, то каким бы огромным у вас не был резерв, насколько бы идеальным не было плетение вашего заклинания, ничего не получится.