Ночь наступила быстро. Город спрятался в темноте, разбавленной светом редких фонарей. Таня мгновенно уснула, а я лежал рядом и глядел в потолок. Сон избегал меня. Опять начались сомнения.

Что-то не так, — я отчётливо слышал внутри себя какой-то голос. — Ты пожалеешь о том, что хочешь сделать, — повторял он раз за разом.

Я подошел к зеркалу, посмотрел в него при помощи «дара» и увидел себя — маленького и испуганного. А за спиной сгустилась тьма, и из нее кто-то смотрел. Кто — непонятно, но взгляд у него злой и снисходительный. Что ты мне сделаешь, маленький человечек?

— Неужели все именно так плохо? — неверяще прошептал я.

Вернувшись в комнату, я оделся, оставив вместо себя в постели записку «скоро буду» на случай, если Таня проснется, вышел на улицу и сел в автомобиль.

…Я люблю ездить по Москве ночью. Машин мало, да и город становится не таким, как днем. Спокойным, таинственным, не суетным. Начинает принадлежать себе.

Вот и переулок, в котором обыскивали машину Романа. Дома здесь невысокие, старинные и дорогие. Фонари светят неярко. Дворики отделены решетчатыми заборами, за ними растут цветы.

Люди с окраин сюда заходят редко. Им тут делать нечего. Даже автомобили здесь почти не появляются. То-то Роман удивился, увидев здесь «гаишников». Все тихо и спокойно. Полумрак. Городской шум остался вдали. Ничего, что могло бы насторожить.

А если посмотреть при помощи «дара»? С ним я сразу понял, где стояла машина. Здесь, ни дальше, ни ближе, потому что именно на этом прямоугольнике кипело невидимое обычным глазом кровавое озеро.

Небольшое, размером с автомобиль, но назвать его лужей язык не поворачивался. Пролитая кровь булькала, из нее вырывались пузырьки и лопались на поверхности. Именно кровь, я отличу ее ауру от любой другой субстанции. Слишком часто я с ней сталкивался.

Трава и цветы, до этого мирно дремавшие за заборчиками, вдруг ожили и зашевелились. Не так, как от ветра, иначе. Сами по себе начали корчиться, словно выросшие из земли руки. А на крыше дома я увидел демона. Крылатая тень… Заметив, что я на него смотрю, он взвился в воздух и улетел, скрылся в черном небе.

Не знаю, был ли он на самом деле (их существование наука пока не подтверждала), или мой «дар» нарисовал символические волшебные картины, но сейчас это не главное.

Некоторые знаки позволяют себя прочесть. Настолько яркие видения из ниоткуда не появляются, так говорила еще моя мать, и я в этом несколько раз убеждался сам. И, к тому же, демон. Они приходят туда, где начинается большая игра, однажды сказала она.

Похоже, здесь тоже началась игра. И кого она затронет, неизвестно. Возможно, не только семейство Левшина, хотя доказательств у меня пока нет. Но что-то происходит, и мне надо обязательно узнать, что именно.

Вернувшись в машину, я включил зажигание и скоро был дома. Таня не просыпалась, записка на постели лежала нетронутой. Скомкал ее и выбросил в урну. А затем взял в руки телефон и нашел номер Николая. Глубокая ночь, будить незнакомого человека невежливо, но, тем не менее, я написал, что возьмусь за дело.

Ответ пришел через несколько секунд и гласил: «Я незамедлительно доложу об этом Владимиру Петровичу».

Мы с Таней приехали в офис рано утром. Можно было еще час поспать, но я решил, что работы на сегодня очень много. Таня отнеслась к этому с пониманием, но на полчаса, все же, заставила меня задержаться, и мы провели это время с большим удовольствием.

Едва переступив порог, я набрал номер Николая и попросил срочно приехать. Он сказал, что будет через час. В ожидании я ходил по кабинету вперед-назад и составлял план действий.

«Видение» меня никогда не обманывало, а значит, так было и на этот раз. С подобными кошмарными знаками я пока не встречался, из «ниоткуда» они взяться не могли.

Прибывшему Николаю я сразу сообщил, что мне необходимы копии всех документов уголовного дела, а Роману нужен новый адвокат — тот, кого я назову. Нынешний был пусть и неплохим, но к данной ситуации явно не подходил.

Андрей Рымский — один из самых дорогих в Империи и один из самых влиятельных адвокатов, но! Повлиять на следствие и на суд он не сумеет. Однозначно. На них бы повлиял Левшин, будь это возможно, причем безо всяких защитников примерно так, как это сделала родня юного дворянина, когда я ушел из полиции. Деньги и связи открывают любые двери, но только в том случае, если их не заперли намеренно, а сейчас именно такой случай.

Рымскому ситуация давно понятна, и в сомнительное дело он не полезет, хотя не исключено, он пообещал Левшину решить все вопросы. Плюс ко всему, у адвокатов такого уровня есть страшная тайна — делами они толком не занимаются. Слишком богатые и ленивые. Материалы изучают их помощники и сообщают им, как надо действовать.

В общем, если в ходе уголовного дела не допущено грубых нарушений, то все без толку, а формальные жалобы и ходатайства редко спасали чью-то судьбу. В роли адвоката мне нужен человек, которому я смогу доверять все свои методы, подчас не слишком законные. Работа состоит из двух частей — формальной юридической и тайной, детективной.