Галантность местных мужчин всех сословий и возрастов не уставала меня поражать. И немного смущала. В обычной жизни я не привыкла получать комплименты. Не умела красиво их принимать и не знала, что отвечать.

Ну что ж, придётся учиться и этому. Преподаватель этикета у меня есть, попрошу, чтобы позанимался со мной дополнительно. А то так скоро поверю, что перемещение между мирами превратило убитую вечно серыми буднями брюнетку средних лет в изысканную красавицу.

Подхватив пышные юбки, шурша ими при каждом шаге, миновала распахнутые резные двери. Мне говорили: здесь следовало остановиться хотя бы на пару минут — позволить придворным себя рассмотреть. Что я и сделала. Любезными кивками ответила на приветствия незнакомцев, улыбнулась тем из них, кто мне улыбался. Из всех присутствующих в зале сотен людей и магических существ я знала от силы пять человек, и все они находились не здесь, а ближе к трону и на нём самом тоже.

Мне следовало подойти и поздороваться с дочерью и её молодым супругом. Пусть мы сегодня уже не раз виделись, таков этикет.

Я старалась двигаться плавно, как другие дамы — плывущие над паркетом, будто лебеди в пруду. Занятия с учителем помогли. Придворные мне, конечно же, льстили, но факты подтверждали — училась я быстро. Иномирянку во мне опознавали немногие. О том, что я и моя дорогая Анжела родились бесконечно далеко от Азарии, думаю, знало не так уж и много людей.

— Леди Лина, примите моё восхищение вашей красотой. Никогда бы не подумал, что у нашей королевы может быть настолько юная мать.

Вот что на такое отвечать? Местные мужчины ухаживали так красиво, что сорок с хвостом прожитых лет перестали казаться главным препятствием к личному счастью. Хотя всё это ложь, конечно, но хотя бы приятная сердцу. Главное не забывать, какие все мужчины козлы. Любезные и улыбчивые, как мой единственный бывший, даже более опасны, чем откровенно наглые и прямым текстом приглашающие в постель.

— Леди Лина, вы так прекрасны. Ваши глаза сияют ярче лунных сапфиров на вашей прелестной шейке.

Занятно, что с каждым днём я слышала всё больше комплиментов в свой адрес. Думаю, это всё чудодейственные крема, возвращающие молодость коже, а также возможность забыть, как о страшном сне, о годовых бухгалтерских отчётах, налоговых декларациях и прочей скукотище. А ещё это магия места, влияющая на всех. Здесь так красиво, что, слушая музыку, просто глядя кругом, отдыхаешь душой. Никогда не пожалею о том, что согласилась сюда переехать.

Всё тут поражало своей красотой. Над потолком парили светящиеся шары всех цветов, горящие свечи, стаи бабочек и искрящийся снег. Играл оркестр — никогда не слышала настолько приятной музыки. Как и не видела таких торжеств.

В «корпоративах» с напившимися до состояния скота коллегами, к своему несчастью, участвовала. Балы отличались от них как рай от ада. Нарядные люди, улыбки на лицах, занимательные разговоры и комплименты даже от незнакомых людей. Возможно, когда-нибудь мне надоест, но сейчас я всем этим наслаждалась.

— Милый Констанс, — по пути к трону я встретила человека, который привёл меня в этот мир, — как вы поживаете? У вас всё хорошо?

Теодор Констанс Бонье — высокий блондин, очень худой и изящный, элегантно одетый. По возрасту ему самое время веселиться в окружении девушек. Пост Верховного судьи наложил на молодого человека свой отпечаток. В отличие от весёлых гостей Констанс казался погружённым в себя, чрезмерно холодным и строгим. Боюсь, с таким отношением к жизни ему будет сложно найти себе невесту и ощутить радость жизни, которой он, похоже, лишён.

— Спасибо, миледи, всё прекрасно. — Констанс взглянул на меня с чуть большим вниманием, чем обычно, и поразил тем, что тоже умеет говорить комплименты: — Вы всё хорошеете день ото дня, леди Лина. Прекрасные лунные сапфиры, чудесно подчёркивают синеву ваших глаз. Откуда у вас это колье?

Последний вопрос прозвучал неожиданно строго.

Собираясь на бал и, как всегда, выбирая драгоценности в королевской сокровищнице, я наткнулась на невероятной красоты гарнитур. Он лежал в самом дальнем углу изысканным чёрным ониксом среди речного жемчуга обычных драгоценностей.

В первую очередь моё внимание привлёк чёрный футляр, сам по себе являвшийся драгоценностью. Свечи мигали, чадили, на миг мне показалось, что вышитая на крышке змея сверкает глазами ну будто живая. И даже хвостом шевелит.

Когда я открыла футляр, моя судьба была решена. Ради того, чтобы надеть это колье, я даже платье сменила.

— Спасибо, Констанс, вы так любезны. Драгоценности не мои, разумеется. Анжела предложила мне выбрать что-нибудь в королевской сокровищнице. Это колье показалось мне особенно удачным дополнением к синему платью. А вы как считаете?

— Да, оно весьма вам к лицу, — протянул он, и морщинка, пересекающая его лоб, разгладилась. — Раз оно из сокровищницы, тогда хорошо, а то мне на миг показалось... Неважно.

Он быстро ушёл, и я проводила его взглядом.

Констанс Бонье — прекрасный молодой человек. Талантливый маг, предусмотрительный, расчётливый, умный. Лучший друг Дарьяна и Анжелы, а это уже значит немало. Но, даже на мой взгляд, манерам Констанса не повредила бы помощь учителя этикета. В Азарии уйти без полудюжины поклонов и разговоров о бессмысленных, но милых вещах считалось грубостью на грани оскорбления.