Пауки-сканеры тонко взвизгивали, когда их ноги отрывались одна за другой. Клешни погрузчиков бессильно щелкали в воздухе, прежде чем рухнуть на пол. Более сложные механизмы пытались отступить, но молнии настигали их, проникали внутрь и превращали в груды бесполезного металла.

За считанные секунды грозная армия превратилась в груду металлолома. Пол зала был усеян обломками, из которых сочились странные жидкости — масло, охлаждающие растворы и нечто, подозрительно похожее на смесь крови и Бездны.

— Эстро? — Никталия завертела головой, всматриваясь в полумрак зала. Её глаза широко раскрылись от паники и беспокойства, — Эстро, где ты?

Она сделала несколько шагов вперед, осторожно обходя искореженные части механизмов. Её взгляд метался от одного угла зала к другому, пытаясь уловить хоть какое-то движение, хоть какой-то признак присутствия Эстро.

— Эстро!

Клон Карнакса тоже озирался по сторонам, но с совершенно другим выражением лица — в глазах, позаимствованных у Лилии, читалось что-то очень похожее на благоговейный трепет, смешанный с профессиональной завистью. Его губы слегка приоткрылись, брови поднялись — выражение, которое редко можно было увидеть на лице настоящего бога войны — искреннее изумление.

— Что за бешеная скорость… — пробормотал он, продолжая всматриваться в пространство вокруг них, — Я не поспеваю за ним. Даже я…

Его руки непроизвольно сжались в кулаки, а затем разжались, словно он хотел что-то поймать, но понял, что это невозможно.

— В моём лучшем состоянии, в моём истинном теле, я мог бы, возможно… поспеть за ним, — он покачал головой, — Или нет…

— Ты видишь его? — с надеждой спросила Никталия, хватая клона за руку. Её пальцы впились в его рукав с такой силой, что ткань затрещала, — Хоть что-нибудь?

— Едва-едва… — клон прищурился, всматриваясь в пространство, — Лишь размытые очертания… — он медленно поворачивал голову, отслеживая что-то, невидимое для обычного взгляда, — Вот там, — он указал куда-то вверх, туда, где под потолком клубились тени, — нет, теперь там… — его палец сместился к дальней стене, — теперь…

Его движения были резкими, рывковыми, словно он пытался угнаться за чем-то, что двигалось со скоростью мысли.

— А я даже уследить не могу, — разочарованно протянула Никталия, напрягая зрение до предела. Для неё зал оставался практически неподвижным, если не считать медленно оседающих обломков и искр, вылетающих из разрезанных проводов, — Ничего не вижу, кроме этих молний, да и те появляются как будто из ниоткуда.

— Я, бог войны, привыкший отслеживать движения лучших бойцов всех миров, с трудом различаю его перемещения, — в голосе клона звучало странное сочетание досады и восхищения, — А ты хочешь увидеть его своими жалкими смертными глазками?

Клон почти сквозь зубы выдавил последнюю фразу, словно ему физически больно было признавать чье-то превосходство в скорости и боевом мастерстве.

— Вообще-то я богиня, — надулась Никталия, складывая руки на груди, — Может, не такая древняя и сильная, как некоторые, но всё же.

— В теле смертного, — парировал клон, пожимая плечами, — Слабом и жалком.

— В теле ЭСТРО, — не сдавалась она, подбоченившись, — Которое, между прочим, довольно неплохо физически развито. И у него отличное зрение, могу подтвердить. А уж что я творила его могучими мускулами, ты бы видел…

Клон фыркнул, явно собираясь продолжить спор, но внезапно его лицо застыло, глаза расширились, а рука взметнулась, указывая куда-то вверх.

— Вот! — выдохнул он, — Вот он!

Их перепалку прервал внезапный всплеск энергии. В центре зала, прямо перед израненным Глазом-Ядром материализовался Эстро. Он висел в воздухе, словно гравитация для него была всего лишь необязательной рекомендацией. Его ноги не касались пола, руки скрестил на груди, а глаза… Его глаза сияли чистым фиолетовым светом, без зрачков и белков, словно два миниатюрных звездных скопления.

Фиолетовые молнии окутывали его тело, создавая вокруг него подобие светящегося кокона. Волосы Эстро поднимались вверх, словно в невесомости, а одежда развевалась, как будто он стоял в сердце бури.

Но самым впечатляющим было его лицо. Оно казалось почти… неземным. Черты заострились, стали более четкими, словно высеченными из мрамора умелым скульптором. А выражение… Оно было одновременно отстраненным и предельно сосредоточенным, как у медитирующего монаха, достигшего высшего просветления.

— Привет, — сказал Эстро, обращаясь к Ядру. Его голос звучал удивительно мягко, почти ласково, как говорят с испуганным ребенком, — Тебе больно, да? Я вижу. Я могу помочь.

Глаз-Ядро дрожал, по его поверхности пробегали волны конвульсий, словно оно испытывало сильнейшую агонию. Его зрачок расширялся и сужался в хаотичном ритме, а свечение пульсировало, как сердце умирающего существа. Многоголосый шепот, который раньше звучал так угрожающе, теперь превратился в какофонию боли и страха.