«До чего хорош, гад, так бы и смотрела», — мелькнуло в голове, и я растерянно застыла на месте. Солнце только село. Я и не подумала, что ворвусь так невовремя. Или наоборот в самое время. Когда еще я бы полюбовалась таким зрелищем?

Босс, едва превратившийся в человека, сдернул с веревки высушенное полотенце и наскоро обернул его вокруг бедер. Развернувшись ко мне лицом, Валерий окинул меня непонимающим взглядом. Сердце ускорило темп. Напряжение в воздухе казалось почти осязаемым, а я все стояла и не могла отвести глаз от его мужественной фигуры, прикрытой лишь полотенцем.

— А что со мной может быть не так?

— Котелки и сковородки, — неловко улыбнулась я, заметив, что они действительно все разом вывалились с полки и еще валялись на полу. — Испугалась, что тебя задело во время падения. Но раз все в порядке.

— Постой! — едва сделав шаг, Валерий схватился за поясницу. — Ты права, немного все-таки задело. Спину потянул, пока из-под них выбирался. Массаж мне бы помог.

Стоило вспомнить его рельефную спину и все эти очертания мускулов под кожей, к которой так и хотелось прикоснуться, мысли уносили меня в страну порочных фантазий. Я живо представила, как приятно было бы прикасаться к его спине, чувствовать тепло горячей кожи под пальцами.

Но что-то подсказывало, что Валерий притворяется. Из головы не выходило его упрямое молчание, когда я сообщила о своем желании поужинать с воеводой. И это его ожидание любви и ласки, только чужой, не моей, тоже все еще коробило сердце.

— Массаж, говоришь? — задумалась я, пока внутри меня боролись желания и здравый смысл. — Я знаю другой отличный способ, будешь как новенький!

Стоя в теплой бане, я с удовольствием потирала в руках веник, подготавливая его к своей забавной мести. Мой взгляд пронизывал босса, который беззаботно разлегся на скамейке все в том же полотенце на бедрах и с блаженной улыбкой на губах.

— А это ты здорово придумала, — еще и нахваливал меня Валерий Дмитрич, настроившись на релакс.

Ага, как же! Ты у меня сейчас за все ответишь.

— Еще как здорово! У нас в деревне знаешь, как парят? Сразу всю дурь из головы выбивает.

— Какую еще дурь…

С этим я резко опустила веник на его спину, и еще, и еще.

Босс удивленно поморщился, но быстро взял себя в руки, пытаясь выглядеть невозмутимым. Это лишь подливало масла в огонь.

— Так для тебя это, наверное, слабенько. Что сразу-то не сказал, что любишь посильнее? – продолжила я, наблюдая, как с его лица исчезает улыбка, а азарт в моей крови только разгорался.

— Нет-нет, сильнее не надо, и так хорошо, — пыхтел Валерий Дмитрич, желая меня остановить, но не тут-то было.

Каждый удар веника давал мне ощущение власти, а горячий пар заставлял чувствовать себя свободной и решительной. Я улыбалась, но в глубине души все еще испытывала злость, которую с каждым мгновением становилось все легче отпустить.

Вот тебе и за идиотские планы продаж! И за Даринкины слезы! И за наше попадание в этот мир! За твои самовлюбленные речи и равнодушие ко мне! И за зеленокожую гоблиншу, куда же без нее?!

— Маша, может, полегче?

— А ты растянись, расслабься, — приговаривала я, — так поясницу сразу и отпустит.

— Да как же тут расслабиться? Все-все, уже отпустило! — подскочил Валерий с лавки, как-то даже меня сторонясь, будто я не веник в руках держала, а опасное оружие массового поражения.

— Все вы такие, городские, к нормальной бане непривычные, — бросила я в свою защиту, не скрывая усмешки в голосе.

— Знаешь, что, деревенская, ты бы лучше лицо умыла, пока эта жуткая маска к тебе насовсем не приросла, — не остался в долгу Валера.

— Так, значит? — отбросила я веник и наскоро умыла лицо прохладной водой из ведра. — Что-то я тут задержалась, а меня в крепости уже Драгомир заждался.

— Маш, ты чего? Какой еще Драгомир? — застыл напротив меня Валерий, сложив крепкие руки на груди. — Ты что, правда в крепость собралась на ночь глядя?

— Собралась, тебе-то какое дело? — гордо вскинула голову, заглянув ему прямо в глаза, такие темные и сияющие одновременно. — Заскучаешь, гоблиншу свою позови, пускай за ушком почешет.

— Какую еще гоблиншу? — с непониманием усмехнулся Валерий. Всего один шаг, и его широкие ладони опустились на мои обнаженные плечи, так мягко и бережно, что сердце ускорило ход. — Это ты про Никс что ли?

— Вот видишь, даже имя ее запомнил.

— Это ничего не значит. Поверь, она не в моем вкусе.

— Мне все равно, какие у тебя вкусы. Пусти, — резко дернула плечом, но он не выпускал, держал еще крепче.

— Пожалуйста, не уходи, останься.

— Зачем? Чтобы приготовить тебе ужин? Что-то подать, принести? Так я целыми днями только этим и занимаюсь, как выполняю твои дурацкие поручения, — глаза защипало от подступивших слез.