— Рентмейстер? — переспросил он, поднимая бровь. Его голос звучал удивлённо, но не осуждающе. — Не самое обычное решение для такого молодого человека, как ты, Максимус.

Я почувствовал лёгкое напряжение в его словах, но решил не отступать.

— Возможно, но я уверен, что это будет полезным. Даже у Ордена, полагаю, есть свои расходы. Если понадобится, я всегда смогу предложить свои услуги рентмейстера.

Кардинал усмехнулся, его взгляд стал чуть мягче.

— Ордену определённо пригодились бы такие светлые умы, как твой, мой мальчик.— сказал он, его голос всё ещё сохранял лёгкую иронию. Но за этой шутливостью я заметил искру беспокойства. Возможно, ему не нравилось, что я избрал путь, который, по его мнению, слишком далёк от веры и служения Единому.

Несмотря на “непринужденность” нашей беседы, я чувствовал, что стоит избегать упоминания амулета и Шаорна. Эти тайны, как острые лезвия, могли ранить не только меня, но и тех, кто мне дорог. Кардинал, при всём своём мудром и благожелательном облике, оставался неразгаданной загадкой. Его связь с Орденом и инквизиторами делала его опасным союзником для обсуждения таких вопросов. Я размышлял о Шаорне, его предупреждении и о том, что скрываю силу этого амулета даже от своей семьи. Решение не делиться с Уайтвудом было вызвано страхом и предчувствием, что любое неосторожное слово может превратить меня из гостя на празднике в обвиняемого перед судом инквизиции. Почему я, человек, привыкший полагаться на логику и рассудок, всё чаще ощущал себя марионеткой в руках незримых сил? Возможно, это был не страх, а чувство долга — хранить секреты до поры до времени, пока я не узнаю больше о своей роли в этом мире. Кто знает, как бы он отреагировал на такие темы? Инквизиторы ведь были совсем рядом, и перспектива оказаться на костре не привлекала меня, даже несмотря на кажущуюся доброжелательность кардинала.

После нашего разговора я вновь растворился в толпе, наблюдая за гостями и их поведением. Ощущение, что всё это великолепие лишь фасад, за которым скрываются совсем иные мотивы, не покидало меня. Но я знал, что пока моё место здесь — наблюдать, учиться и быть готовым к тому, что принесёт будущее.

Праздник было в самом разгаре, и звуки весёлой музыки заполняли зал, когда ко мне подошла принцесса Ева. Её тёмные локоны поглощали свет от люстр, а лёгкая улыбка на её лице не могла скрыть глубокой тревоги в её голубых глазах. Она двигалась с грацией, присущей королевской семье, и её присутствие сразу привлекло внимание окружающих. Но сейчас весь её взгляд был сосредоточен на мне.

— Максимус, — начала она, голос её был мягким, но дрожал от едва сдерживаемых эмоций, — я хотела поблагодарить тебя. То, что ты сделал во время нападения, было... невероятным. Я думала, что мы все погибнем.

Я почувствовал, как моё лицо заливает тепло. Ева с момента нашего знакомства казалась мне недосягаемой и немного чудаковатой, но сейчас, стоя рядом, она выглядела уязвимой, почти хрупкой.

— Ваше Высочество, — ответил я, стараясь скрыть смущение, — я всего лишь сделал то, что должен был сделать. Каждый из нас пытался защитить короля и его семью.

Ева покачала головой, её взгляд потемнел, когда она вспоминала недавние события.

— Говорят, это была настоящая бойня. Но по какой-то невероятной случайности их лошади и повозки увязли в грязи, что дало нашим солдатам возможность перегруппироваться. Это, возможно, спасло нас всех. — Она помолчала, а затем добавила с лёгкой улыбкой: — Хотя, как я понимаю, ты не стал ждать приказов. Я слышала, что ты пытался вступить в бой, несмотря на запрет твоего отца. Это был смелый поступок.

Её слова пронзили меня. Я украдкой взглянул на её лицо, пытаясь понять, что именно она имела в виду. Восхищение? Или, возможно, укор? В моём сознании замелькали обрывки воспоминаний о том дне. Как я использовал силу амулета, забыв обо всех предосторожностях. Я был уверен, что кто-то заметил. Но раз я всё ещё стою здесь, значит, никто не связал эти странности со мной.

— Я не мог поступить иначе, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. — В тот момент я думал только о безопасности вашей и моей семьи.

Ева тепло улыбнулась, и это заставило моё сердце замереть на мгновение.

— Ты настоящий герой, Максимус. Мне страшно представить, что могло бы случиться, если бы тебя не было рядом.

Я отвернулся, чтобы скрыть своё смущение. Она определённо мне льстила... Глядя в сторону, я почувствовал, как мысленно ругаю себя за свою беспечность. Сила амулета была моим секретом, и я поклялся никому о ней не рассказывать. Использовать её так открыто было крайне глупо. И всё же, сейчас, в свете её слов, мне стало чуть легче. Возможно, я преувеличивал опасность, и никто ничего не заметил.

Мой взгляд снова вернулся к Еве. Её глаза сияли искренним интересом, и я внезапно осознал, что за этой внешней мягкостью скрывается умная, смышлёная девушка. Она была не просто принцессой, украшением королевского двора. Ева была гораздо больше. И эта мысль заставила меня почувствовать к ней не только уважение, но и что-то большее.

— Вам не стоит волноваться, Ваше Высочество, — произнёс я с лёгкой улыбкой. — Сейчас вы в безопасности, и это самое главное.

Ева благодарно кивнула, но её взгляд остался задумчивым, словно она размышляла о чём-то, что не решалась сказать вслух. Её присутствие оставило во мне тёплое, но в то же время тревожное чувство. Я понимал, что этот разговор был важен для нас обоих. И, возможно, он был только началом чего-то большего.

Церемония бракосочетания началась под звуки величественной музыки, исполняемой придворным оркестром, который был тщательно отобран для такого торжественного случая. Пространство зала было оформлено с исключительным вниманием к деталям: стены украшали гирлянды из свежих цветов, распространяющих тонкий и приятный аромат, а массивные колонны были обтянуты золотистыми тканями, сверкающими в свете множества свечей. На стенах висели гобелены, рассказывающие историю двух домов, а потолок зала украшали магически подсвеченные кристаллы, создавая иллюзию звёздного неба. Гости, собравшиеся на церемонию, восхищённо шептались, обменивались взглядами, наполненными благоговением и торжественностью момента. Величие пространства подчёркивало значимость события, заставляя каждого чувствовать себя частью чего-то грандиозного. Я занял место в тени одной из колонн, наблюдая за происходящим и стараясь подавить внутреннее беспокойство, которое возникло по необъяснимой причине.