Я кивнул, чувствуя, как усталость вновь обволакивает меня. Отец подошёл ближе.

— Отдыхай, сын. Мы справимся с этим. Вместе. Ты большой молодец.

Последнее что я услышал, прежде чем провалиться в сон, были уверенные шаги отца, покидающего комнату. Да... Это была слишком тяжёлая дорога.

Подготовка к свадьбе в Щите Державы, поглотила всех, и я оказался в эпицентре этих событий. Лёгкая слабость всё ещё напоминала о недавнем нападении, словно тело не спешило с тем, чтобы забыть боль. Мысли о северянах, чьи мечи несли смерть и разрушение, не покидали меня. Они были из того же народа, что и убийца, оборвавший жизнь Амелии. Лицо этой девушки, её последний взгляд — всё это вновь и вновь вставало передо мной, наполняя душу горечью и злостью. Были ли это простые совпадения или хитросплетения судьбы, сотканой руками Богини Анарии? Этот вопрос преследовал меня, заставляя возвращаться к нему снова и снова в долгие часы одиночества.

Грегор сумел оправиться после ранения, хотя выглядел утомлённым. Мы несколько раз пересекались в коридорах королевского дворца. Его уверенность оставалась непоколебимой, но в его взгляде можно было уловить тень напряжения. Казалось, он так же, как и я, ощущал нечто странное, укрытое за фасадом величественного города. Мы не обсуждали это, но молчаливое понимание витало между нами, напоминая, что мир вокруг нас может быть более хрупким, чем кажется. Даже в обычных словах или взглядах между нами проскальзывало нечто, что невозможно было выразить словами, но ощущалось ясно, как раскаты чёртового грома.

Щит Державы потряс меня своим величием. Этот город был не просто столицей — он был символом силы, культуры и власти нашей страны. Его огромные стены, возведённые, казалось, самой природой, защищали город от любых угроз. Башни, стремящиеся к небесам, украшали горизонт, словно иглы, соединяющие землю и небо. На шумных рынках торговцы наперебой предлагали экзотические товары, от заморских пряностей до оружия, выкованного в самых удалённых уголках мира. Узкие улочки словно пульсировали жизнью, ведя к сердцу города — королевскому дворцу, который величественно возвышался над остальной частью столицы. Каждый камень в его стенах хранил истории и тайны, отражая мощь поколений, которые строили эту цитадель.

Несколько раз я выходил в город, чтобы отвлечься от мыслей. Прогулки по площади с её грандиозным фонтаном, изображающим героические сцены из мифов, наполняли меня восхищением. Вода, струящаяся из меча статуи воина, сражающегося с драконом, искрилась в лучах солнца, создавая впечатление, что само время здесь замерло. На рынках я слышал десятки языков, что делало город центром мировой торговли и культуры. Звуки, запахи, лица — всё это создавало картину живого организма, который дышит и движется. В этом бурлящем хаосе я находил успокоение, хотя и кратковременное. Каждая улочка города скрывала своё очарование, будь то старые мастерские, в которых ремесленники творили чудеса, или небольшие храмы, куда заходили люди, чтобы помолиться о защите или удаче.

Однако даже среди этого величия я не мог избавиться от внутреннего напряжения. Предупреждение Шаорна, которое он дал мне перед тем как я проснулся, продолжало звучать эхом в моей голове. Его слова о грядущей опасности мешали мне спать. Я замечал мелкие странности: как слуги шепчутся в укромных уголках, как стражники изучают лица прохожих с чрезмерной внимательностью. Даже внутри дворца чувствовалась неуловимая тревога. Отец, казалось, полностью погрузился в политические обсуждения. Его голос, уверенный и твёрдый, звучал в залах, где собирались знатные люди, обсуждая будущее королевства. Я понимал его ответственность, но не мог избавиться от ощущения, что он игнорирует скрытую угрозу. Я видел, как он обменивается серьёзными взглядами с советниками, как их разговоры затихают, когда я приближаюсь. Это лишь усиливало моё беспокойство.

Элейна проводила почти всё время со своим женишком. Я редко видел её, но даже на расстоянии было видно, как её лицо светилось счастьем. Их прогулки по садам, обсуждения будущего — всё это выглядело искренне. Однако иногда её взгляд затуманивался, и мне казалось, что она тоже замечает тени, сгущающиеся вокруг нас. Может, это было моё воображение, но я не мог не задуматься. Её улыбка, хоть и яркая, иногда казалась натянутой, словно она скрывала свои тревоги даже от нас. Возможно, её сердце тоже ощущало надвигающуюся бурю, но она старалась не показывать этого, особенно в присутствии жениха. Этот Артэйн — трусливый кусок дерьма, сидел в своей карете, даже не удосужившись выйти и попытаться сделать хоть что-то. Даже Лорен, несмотря на возраст и дикий страх проявил больше героизма чем “защитник” Меча Державы — второго по военной мощи города в нашем королевстве. Деймона и Грегора сей факт очень сильно взволновал, не буду скрывать, меня это волнует не меньше…

Знает ли Элейна о том, что её будущий муж — жалкий слизняк?

Каждый вечер, проходя по коридорам дворца, я ощущал странный холод, который словно проникал в самую душу. Тени казались длиннее, чем должны быть, а свет факелов мерцал, создавая ощущение близкой грозы. Время в такие моменты замедлялось, и я чувствовал себя маленькой частью огромной игры, правила которой оставались мне неизвестны. Эти коридоры, наполненные тишиной, лишь усиливали мою настороженность. Даже картины на стенах, изображающие сцены из прошлого, казалось, оживали в полумраке, напоминая о славе и трагедиях, пережитых этим местом.

Я готовился к свадьбе, как и все, но не мог отделаться от ощущения, что это событие станет не просто торжеством, а чем-то большим. Испытанием для нашей семьи и, возможно, для меня лично. Предупреждение Шаорна было не шуткой. Гроза, о которой он говорил, уже приближалась. Каждая деталь в поведении окружающих, каждый взгляд или жест заставляли меня напрягаться ещё сильнее. Я чувствовал, что должен быть готов ко всему. Впереди был путь, полный неизвестности, и я знал, что только холодный рассудок и готовность к неожиданностям помогут мне справиться с надвигающейся бурей. В глубине души я понимал, что моё испытание начнётся не на поле брани, а в этих коридорах, в этом городе, где каждая улыбка могла скрывать угрозу, а каждый шёпот — заговор.