Я смотрел, как тощий продолжает двигаться вдоль переулка, его фигура скользила по теням, будто он пытался раствориться в ночи. Но я знал, что не могу позволить ему уйти. Решение пришло быстро и без сомнений: сейчас или никогда. Я спрыгнул с крыши, приземлившись позади него с глухим стуком сапог о землю.

Тощий резко обернулся, его глаза широко раскрылись, но он среагировал быстрее, чем я ожидал. Прежде чем я успел нанести удар, он метнул ногу вперёд, и его ботинок угодил мне прямо в грудь. Боль пронзила рёбра, они будто зазвучали гулким эхом в моём теле. Я отступил на шаг, хватая ртом воздух, но не позволил боли остановить меня.

Собрав магическую энергию, я материализовал в руке горсть песка. Резким движением бросил его в лицо тощему. Он закашлялся, яростно протирая глаза. Воспользовавшись моментом, я с силой нанёс удар кулаком по его голове. Тощий осел на землю, хватаясь за голову, а я схватил его за воротник и потащил в боковой переулок, где нас точно никто не заметит.

— Кто ты такой?! — прохрипел он, пытаясь вырваться, но я прижал его к стене, держа за грудки.

— Ты не хочешь знать, — холодно ответил я, вглядываясь в его испуганное лицо. — Это не важно. Лучше отвечай на мои вопросы.

Тощий закусил губу, его глаза бегали из стороны в сторону, но я надавил сильнее, чтобы показать серьёзность своих намерений.

— Амбал и тот коренастый. Кто они такие?

— Их зовут Дракс и Харин, — выдохнул он после паузы. — Они работают вместе давно. Дракс — это амбал. Харин всегда с ним.

— Что было в свитке, который ты отдал? — продолжил я, держа его в напряжении.

— Я не знаю, — быстро ответил он, его голос дрожал. — Я просто курьер. Мне сказали доставить это Всезнайке. Больше я ничего не знаю, клянусь!

— Что ты знаешь про покушение на Айронхартов и нападение на королевский кортеж? — мои слова прозвучали как удар молота, и его лицо мгновенно напряглось.

— Я… я не знаю, — пролепетал он, нервно сглотнув. — Я слышал только, что покушение на Айронхартов было делом давно решённым. Это… это не моя тема, клянусь! А кортеж… — он замялся, его взгляд затуманился. — Оракул был замешан, но как… я не знаю. Это всё, что я слышал.

— Кто этот человек в стене? — спросил я, наклонившись ближе, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Я не знаю его имени, — прорычал тощий, его голос становился всё более отчаянным. — Он просто один из людей Всезнайки. Они появляются и исчезают, никто из нас их не знает.

Его ответы показались мне недостаточными. Внезапно я услышал, как сзади донёсся чей-то насмешливый голос:

— Эй, что у вас происходит? Развлекаетесь?

Я напрягся, оборачиваясь в сторону звука. Два силуэта вырисовывались на входе в переулок, их голосы звучали громче с каждым шагом:

— Слышишь, парень, кого это ты там мутузишь?

Я резко посмотрел на тощего. "Его друзья?" — мелькнула мысль. Решение пришло моментально: не дожидаясь, пока они подойдут ближе, я ударил его ещё раз, сильнее, чем прежде, прямо по виску. Тощий обмяк окончательно, бессильно свалившись на землю.

"Слишком много вопросов и слишком мало ответов," подумал я, быстро отступая вглубь переулка. Стиснув зубы, я скрылся в темноте, слыша, как незнакомцы подходят ближе и их шаги становятся всё громче. Не оглядываясь, я забрался на ближайшую крышу и исчез в ночи, оставляя тощего валяться там, где он упал.

Я вернулся в усадьбу глубокой ночью. Кажется, каждый шаг отдавался болью в рёбрах и ноге, но я стиснул зубы и продолжил двигаться, стараясь не разбудить никого из домашних. Голова кружилась, тело ныло, а силы казались полностью исчерпанными. Добравшись до своей комнаты, я упал на кровать, кое-как раздевшись я провалился в сон мгновенно. Мысли о том, что произошло за ночь, не успели захватить сознание — усталость одолела меня.

Солнечные лучи пробивались сквозь занавески, когда я почувствовал лёгкий толчок в плечо. Сонно открыв глаза, я увидел Хикари. Она стояла у края кровати с лёгкой улыбкой, как будто будить меня было её привычным утренним занятием.

— Уже полдень, господин Максимус, — сказала она. Её голос звучал спокойно, но с ноткой упрёка. — Ваши друзья уже ждут вас в гостиной.

Я застонал, потянувшись, чтобы хоть немного размять затёкшее тело. Каждый вдох напоминал о том ударе в грудь, который я получил ночью. Но сейчас не было времени жаловаться.