— Доброго утра, госпожа.

Заметив меня, Оливер оставил возню с кустиками фиалок на клумбе и медлительно поднялся на ноги.

— Доброго, — приветливо отозвалась я. — Здесь всё хорошо?

— Да, госпожа. — Не скрывая довольства, старик обвёл окрестности взглядом. — Яблонька после вашей подкормки и впрямь оправилась, и виноград совсем хворать перестал, как вы и говорили. А розы-то цветут. — Он махнул рукой на благоуханный лазурный остров. — Просто на загляденье!

— Замечательно! — в свою очередь разулыбалась я. — Что у нас с большими вазами для цветов? Привезли вчера?

— Да, госпожа. В сарае стоят.

— Отлично. Розы я сама срежу завтра утром, а ты проследи, чтобы Том с вечера набрал в вазы свежей воды.

— Слушаюсь, госпожа.

Я тепло кивнула Оливеру и направилась в дальний угол сада, где стоял сарайчик с инструментами. Лично убедилась, что вазы на месте и что на них нет сколов и трещин, взяла моток белых ниток, садовый нож и вернулась к буйно цветущим кустам роз. Повязала нитки на те бутоны, которым завтра предстояло отправиться в неблизкий путь до столицы, а затем срезала три самых крупных цветка и не без торжественности понесла их в замок.

Можно было распорядиться, чтобы этим занялся кто-нибудь из слуг, однако я лично поднялась в свои комнаты, налила в элегантную фарфоровую вазу воды из кувшина для умывания и, подрезав стебли по всем правилам, поставила в неё розы. Полюбовалась восхитительным букетом и понесла его вниз, на половину прислуги.

Когда я тихо вошла, Райли спал. Штопавшая чью-то сорочку Лили спешно поднялась из кресла, но я сделала ей знак не шуметь. Поставила вазу в центр стола, поправила стебли и шёпотом сказала горничной:

— Можешь идти. До обеда здесь побуду я.

Лили бросила на цветы полный любопытства взгляд, однако послушно взяла корзинку с шитьём и на цыпочках ускользнула из комнаты. А я подошла к Райли и легонько коснулась ладонью его лба.

Горячий, но не обжигающий, как ночью.

«Тридцать семь и пять, — решила я. — Или повыше, но не до тридцати восьми. Что же, будем надеяться, к вечеру она не сильно поднимется. А вообще, надо озаботиться термометром. И почему я раньше об этом не подумала?»

Вздохнув о своей несообразительности, я взяла так и не открытую вчера книгу и опустилась в кресло. Но не успела прочесть и половины страницы, как почувствовала устремлённый на меня взгляд и подняла глаза.

Райли больше не спал. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а затем я прервала это не тягостное, но беспричинное молчание.

— Как ты себя чувствуешь? Хочешь пить?

— Неплохо. — Голос Райли и впрямь почти не сипел. — Не откажусь от пары глотков.

Я без сожаления отложила книгу и напоила его лимонной водой. Машинально поправила подушку, подтянула одеяло.

— Как плечо?

Райли неопределённо пошевелил пальцами.

— Ноет. Обычное дело. — Посмотрел мне за спину и спросил: — Это вы принесли?

Я обернулась к цветам, наполнявшим комнату нежным, ненавязчивым ароматом.

— Да.

— Спасибо.

Мне отчего-то стало неловко. А Райли, не отводя от цветов глаз, продолжил:

— Они мне напомнили… Я должен извиниться.

— За что? — изумилась я.

— За то, что не до конца верил вам. — Он выдержал паузу, подбирая слова. — Все эти истории о душе Колдшира, о синем огоньке… Я думал, вам мерещилось. А позапрошлой ночью увидел его сам.

Я вздрогнула. Огонёк пришёл к Райли? В ту самую ночь, когда Каннингем устроил эту подлость со снотворным в вине?

— Он повёл меня… — начал было Райли и снова замолчал.

— К моей спальне? — аккуратно подтолкнула я его.

— Да.

Похоже, он уже сам был не рад, что поднял эту тему. А я, разумеется, не могла упустить такой шанс всё выяснить.

— И ты встретил там… Сандро?

Райли вздрогнул. Наконец оторвал взгляд от цветов и напряжённо посмотрел на меня.

— Откуда вы знаете? Он рассказал? Когда?

Можно было попробовать сблефовать, однако я ответила правду:

— Я ничего не знаю. Это имя вчера назвал ты: спросил, где сейчас Сандро. А догадаться, что это Каннингем, — я пожала плечами, — труда не составило.

Райли отвернулся. Вид у него был откровенно мрачный, и я, как бы ни терзало меня любопытство, проявила великодушие.

— Не переживай. Я не буду настаивать, чтобы ты мне всё рассказал, и меньше доверять тебе тоже не стану. Но мне важно знать: из-за чего случилась дуэль?