— А ты как думаешь? — дёрнул щекой мужик, и его рука непроизвольно дотронулась до рукояти меча. — На карту поставлено очень многое. Я снова тебе помогаю и жду ответной услуги. И… по завершении операции можешь рассчитывать на титул. Как только вернёшься, я тебе его присвою.

Князь бросил последний тяжёлый взгляд и вышел, не дожидаясь ответа. Полог палатки тихо опустился за его спиной, словно занавес в театре после драматичной сцены.

Мило… Кнут и пряник, хорошо сработано. Улыбнулся и лёг на кровать. Вот и поговорили. В голове роились мысли о предстоящей миссии, о турках, об интригах императора и его брата. Я оказался втянут в игру, ставки в которой, похоже, выросли…

Только хотел снова подремать, как посмотрел на часы. Хрен мне на весь макияж, время поджимало. Пришлось вставать. Пора забирать моего водяного медведя, который очень недоволен своей судьбой.

Паучок возник в палатке почти бесшумно. Его огромные фасеточные глаза поблёскивали в полутьме, отражая слабый свет лампы. Мы проделали тот же путь, что и раньше: я вскочил на его спину, и выскользнули из палатки в прохладную ночь.

Лагерь погрузился в сонное оцепенение. Только редкие патрули нарушали тишину, да из дальних палаток доносились приглушённые голоса солдат, которым не спалось. Держась в тенях, мы быстро добрались до места встречи.

Крокодилья морда вперемешку с медвежьей уже чуть торчала из земли. Огромные глаза Ама смотрели с обидой и усталостью. Его чешуя, обычно блестящая и яркая, сейчас была покрыта грязью и какими-то подозрительными пятнами.

«Готово!» — обиженно заявил монстр. Мысленный голос звучал капризно, словно у ребёнка, которого заставили делать скучную работу вместо игр.

Мы занялись тем, что вытаскивали клубок живых песчаных змей наружу. Сейчас идеальное время — перед самым рассветом. Солдаты клюют носом, патрули стали медленнее и не особо внимательны. Все ждут смены караула, а значит, менее бдительны.

Песчаные змеи оказались запутаны в такой клубок, что разобрать, где чья голова, а где хвост, было практически невозможно. Они шипели и извивались, но странным образом не пытались укусить ни меня, ни моих монстров.

Как только часть живого сплетения появилась, тут же переместил их в пространственное кольцо. Создал там отдельный загон — нечто вроде сухой песчаной ямы с несколькими камнями для укрытия. Змеи успокоились почти сразу, словно оказались в родной среде.

За ними последовали степные ползуны. Эти монстры находились в каком-то странном состоянии, похожем на спячку или анабиоз. Их кожа, обычно бугристая и подвижная, сейчас казалась застывшей, а глаза затянуты белёсой плёнкой. Я пощупал одного: тело было холодным, но внутри чувствовалась пульсация жизни.

— Что ты с ними сделал? — прошептал Аму, когда последний ползун исчез в кольце.

«Я их немножко надкусил, — признался медведь, виновато отводя глаза. — Совсем чуть-чуть. Они живые, просто спят. Вкусненькие…»

Можно было бы отругать его, но сейчас не время. Главное, что твари живы и пойдут на пользу. Степным ползунам я тоже выделил отдельный загон — низину с мягким грунтом, где они могли зарыться и восстановиться.

Потом пошла кожа убитых монстров. Целые шкуры, аккуратно снятые Амом. Это были настоящие сокровища. Особенно радовала шкура крупного степного ползуна с почти нетронутыми ядовитыми железами. Такой материал в руках опытного алхимика может превратиться в десятки зелий или защитных артефактов.

Работа выполнена, внутренний хомяк доволен. Я чувствовал странное удовлетворение, словно только что успешно ограбил банк. Забрал грязного Ама и переместил его в кольцо. По пути обратно в голове уже крутились планы использования новых трофеев.

Как только оказался в палатке, тут же принялся разматывать самодеятельность водяного медведя. Клубок змей оказался запутан так, что напоминал гордиев узел. Одно неверное движение, и… Эти твари начинают кусать друг друга или себя, что может привести к массовой гибели.

— Да чтоб тебя… — выругался, когда не получилось развязать живой клубок.

Пришлось всё оставить как есть, потому что полог палатки внезапно откинулся.

— Павел Александрович, — позвал лейтенант из моей личной охраны. — Пора.

Вылез наружу, притворившись, что меня слепит восходящее солнце и я только проснулся. Щурясь и потягиваясь, незаметно осмотрелся. Охрана была бдительна: четверо солдат стояли по периметру, держа руки на оружии. Они явно не доверяли мне после вчерашнего инцидента с офицерами.

Повели к штабу. За ночь его значительно укрепили: добавили несколько постов, установили пулемётные точки, даже вырыли небольшие окопы по периметру. Видимо, Ростовский не исключал удара в спину от недовольных миром турок.

Рядом со штабом стояли несколько автомобилей — белых и блестящих, словно вытащенных прямо из салона. Такие машины редко встретишь даже в больших городах, не то что на фронте. Они резко контрастировали с грязными, потрёпанными военными грузовиками, стоявшими неподалёку.