Коршунов согласно кивнул:

— Именно к такому выводу я пришёл. И всё же слишком нервная реакция для обычной благотворительной организации.

— Так кто же возглавляет этот фонд? — уточнила Полина.

— Боярин Василий Елецкий, — ответил Родион. — Публично его считают меценатом, образцом добродетели и благотворительности. Регулярно жертвует крупные суммы на разные богоугодные дела.

Имя показалось мне смутно знакомым, и далеко не сразу я вспомнил грузного мужчину с одутловатым лицом, который устроил со мной словесную пикировку, пытаясь выставить меня недалёким деревенщиной.

— Я встречал его, — медленно произнёс я. — На званом ужине у Бутурлиных. Он был одним из близких друзей графа, насколько я помню.

— Совершенно верно, — подтвердил глава разведки. — Елецкий вхож в высшие круги общества Сергиева Посада. Весьма значительная фигура…

Полина подошла к окну, задумчиво глядя на улицу. Затем повернулась к нам, и в её глазах появился особый блеск — так бывало всегда, когда она придумывала что-то интересное.

— А что, если… — начала она, затем остановилась, словно сомневаясь, стоит ли продолжать.

— Говори, — подбодрил я.

— Что, если привлечь к расследованию твоего двоюродного брата? — предложила она. — Он журналист с солидным опытом расследований. К тому же, его лицо не примелькалось в Сергиевом Посаде.

Идея была неожиданной, но логичной. Святослав действительно мог бы помочь, да и наше родство давало дополнительную гарантию лояльности. К тому же, он действительно собаку съел на таких историях и весьма резво чешет языком.

— Я знаю, что предложение звучит как сюжет из моих любимых детективных романов, — смущённо добавила Полина, заметив мой внимательный взгляд, — но подумай сам, если за этими публикациями действительно стоит Фонд Добродетели, нам нужен кто-то, кто сможет проникнуть к ним.

Как альтернативный вариант, я мог бы использовать Черкасского. Вот уж, кто опытный шпион, но его положение гораздо сложнее. Тимур остался в Угрюме помогать со строительством зданий и поддерживать безопасность острога. Отозвать его оттуда сейчас было бы рискованно.

Кроме того, у него нет убедительной легенды для проникновения в благотворительную организацию — что забыл пиромант в «Фонде Милосердия»? Скрывать же дар будет затруднительно.

К тому же его двойная игра с Демидовыми делает его положение слишком уязвимым — одна случайная проверка его прошлого, один узнавший его в лицо человек, и вся операция окажется под угрозой.

Кузен же не только обладает природным даром убеждения и врождённым обаянием, но и имеет реальные навыки в области рекламы и продвижения, которыми он пользуется в своей повседневной работе.

Его харизма открывает многие двери, а недавний успех с разоблачением Терехова придаёт ему уверенности и опыта в подобных делах. Он сможет выставить себя полезным руководству фонда, предложив услуги по улучшению их имиджа и расширению влияния, что даст ему доступ к внутренней информации без лишних подозрений.

К тому же, все свои статьи он пишет под творческим псевдонимом и в отличие от Тимура почти не покидает Муром.

Коршунов задумчиво потёр подбородок:

— А ведь это может сработать. У нас слишком мало информации, чтобы действовать напрямую, особенно против столь уважаемой организации. Нужен человек внутри. Внедрять туда кого-то на низшую позицию бессмысленно, потребуются месяцы, чтобы он получил хоть какую-то полезные данные.

С одной стороны, вовлекать Святослава в потенциально опасное дело казалось неправильным. С другой, если фонд действительно вёл против нас информационную войну, нам требовалось понять их мотивы и разгромить подчистую. А для этого хорошо бы найти доказательства их недобросовестности.

— Ладно, — наконец решил я, — давайте свяжемся со Святославом. В конце концов, ему решать, рисковать ли своей шкурой или нет.

Трубку он взял не сразу — видимо, был занят работой над очередной статьёй.

— Прошка! Какой приятный сюрприз! — его голос звучал бодро и энергично, как всегда. — Чем обязан твоему звонку?

Я кратко объяснил ситуацию: клеветническая кампания против Угрюмихи, подозрения в адрес Фонда Добродетели, необходимость внедриться в организацию для выяснения правды.

По мере моего рассказа в голосе Святослава нарастало возбуждение:

— Звучит как потрясающий материал! Если эта контора действительно скрывает тёмные тайны, это может стать сенсацией года. Я, конечно, помогу тебе, кузен. Тем более что ситуация с Тереховым пока подугасла, и мне хотелось взяться за новое серьёзное расследование.

— Что, кстати, с ним происходит? — поинтересовался я. — После публикации материалов о его экспериментах я ожидал более бурной развязки.

Святослав раздражённо фыркнул: