— Терехов сейчас как в осаде — экономические связи рушатся, много политических последствий, но… Ловко выкручивается, змеюка. Переложил всю вину на «недобросовестных чиновников», якобы действовавших без его ведома. Назначил козлами отпущения руководителя департамента магических исследований Измайлова и нескольких младших администраторов. Выступил с речью о «недопустимости подобных преступлений» и лично возглавил комиссию по расследованию.

— Классический приём, — заметил я. — Встать во главе борьбы с тем, что сам и породил.

— Именно! Пчёлы против мёда! — Святослав выругался, убрав магофон от лица. — Пытается соскочить, но я этого так не оставлю, просто нужно копать глубже и искать новые подходы. А пока… — он хмыкнул, — расследование этого фонда может стать отличным промежуточным проектом. Да и тебе помочь хочется, после всего, что ты сделал для меня.

— Будь осторожен с Тереховым, — предупредил я. — Такие люди не прощают тех, кто копается в их грязном белье.

— Знаю-знаю, — отмахнулся кузен, — но и я не лыком шит. — Опасность — часть профессии журналиста. Когда мне приехать в Сергиев Посад?

— Чем скорее, тем лучше. Сможешь отпроситься в редакции?

— А то! Сегодня же выеду и через несколько часов буду у вас.

Хорошо иметь собственный автомобиль…

После разговора я какое-то время смотрел на погасший экран магофона. Святослав всегда был авантюристом, но в этот раз мне казалось, что я втягиваю его в нечто большее, чем обычное журналистское расследование. Хотя, с другой стороны, если Фонд Добродетели действительно был замешан в сомнительных делах, разоблачение могло стать важным шагом в карьере двоюродного брата.

Святослав прибыл через четыре часа, как и обещал. Мы встретились в небольшой конспиративной квартире Коршунова на окраине города. Родион принёс с собой объёмную папку с документами и какой-то маленький свёрток.

— Итак, рассказывайте подробности, — потирая руки, сказал Святослав. — Что известно об этом фонде?

Я изложил всё, что мы узнали, включая подозрения о связи между публикациями и Фондом Добродетели.

— Нам нужно выяснить, действительно ли они стоят за клеветой, и если да, то почему им так важно очернить нашу работу, — закончил я.

— А ещё интересно, что происходит с теми должниками, которых они забирают из тюрем, — добавил Коршунов. — По городу всякие слухи ходят…

Глаза Святослава загорелись охотничьим азартом:

— Это становится всё интереснее! Я уже представляю заголовок: «Фальшивое милосердие: тёмная сторона благотворительности Сергиева Посада».

— Главное — выяснить правду, а не написать громкую статью, — осадил я его пыл, хотя понимал, что профессиональный инстинкт кузена — наше преимущество в этой ситуации.

Мы потратили несколько часов, разрабатывая легенду. Святослав представит себя как обедневший аристократ, желающим реабилитироваться в обществе через благотворительность благодаря своим навыкам. Он предложит свои услуги по написанию материалов и организации пиар-кампаний для фонда.

— Елецкий не упустит возможность заполучить услуги профессионала бесплатно, — уверенно заявил Коршунов. — Особенно если вы намекнёте на свои сохранившиеся связи в аристократических кругах за пределами Сергиева Посада. Расширение влияния среди знати — это сильная приманка для таких, как он, жадных до общественного признания.

Следом Родион передал Волкову папку с документами:

— Здесь всё, что может понадобиться: поддельные документы, ваша новая биография и немного информации о руководстве фонда. Изучите внимательно.

Затем достал из свёртка маленький серебряный медальон на цепочке:

— А это — артефакт на крайний случай. Амулет экстренной связи. Если нажать на центральный камень и произнести кодовое слово «буревестник», мы получим сигнал тревоги и ваше примерное местоположение.

— Серьёзный подход, — удивлённо вскинул брови кузен.

— И ещё, — добавил Коршунов, — если возникнут проблемы с магофоном, используйте этих мальчишек, — он указал в окно на группу оборванных детей, игравших на улице. — Скажите любому из них: «Для Хромого от Ястреба» и передайте записку. Они знают, как найти меня.

Я наблюдал за приготовлениями, размышляя о природе людей, прикрывающих тёмные дела благородными намерениями. В моём прежнем мире враги обычно стояли передо мной с оружием в руках, и я знал, как с ними бороться. Здесь же приходилось сражаться с клеветой и интригами — оружием, к которому я ещё только привыкал.