— Оставь эти пустынные штучки, герцог. Ты нападаешь на инквизитора при исполнении, — выкрикнул он, перекрывая свист. — С каких пор мэр ставит себя выше закона?

— Ты не закон. Ты всего лишь разъевшийся Цербер. Сорвавшийся с цепи и вообразивший себя хозяином в чужом городе, — процедил Конвей.

— Скажи еще, что ты в нем хозяин, — прохрипел маркиз.

Мучения инквизитора неожиданно оборвал Френсис. Он выскочил к нам с площадки второго этажа… Вот почти не сомневалась, кто устроил надзирателям эстафету «бей и беги».

— Дяденька Риус, — завопил он. — Вы с папой показываете смертельные приемы? А почему не предупредили, что зайдете? Я бы тоже подготовил парочку.

Конвей, как по щелчку, убрал воронку — и демоненок с размаху приложил де Агуэру в живот головой. Тот скривился и пробормотал что-то вроде «как быстро растут чужие бесенята».

Перес и лакей тем временем испарились под шумок. Отправились ловить остальных. Сегодня инквизиторам в нашем доме не везло… Конвей продолжал хмуриться, Френсис — выламывать «дядюшке» ребра, а я все ждала… тададам!… герцога Люцифера.

При его появлении мэр снова тяжело задышал. Синие глаза пошли чернильными пятнами, вот-вот затянутся тьмой.

— Все в сборе! — гаркнула я, чтобы снова попытаться переключить Сноу. — Просто день встреч какой-то.

— Да, — так же неестественно откликнулся темный герцог. — Эллиот, дружище, я помог Френсису с его просьбой. Он тебе все покажет, а нам с Риусом пора. Его очень ждут там, через улицу. Мне только что доложили... Пойдем, приятель.

Он потянул шатающегося инквизитора к выходу. Тот упирался, явно не желая уходить без своих коллег.

Я снова взглянула на Конвея и опешила. Он стоял, раскрыв ладони в обе стороны, а из них… тянулись ленты-бичи. Такие же, как выпускал Минотавр. Стальные, почти непрозрачные, жутко свирепые, они вонзались в стены, скручивались и тянули энергию будто из них. А на самом деле — из неведомого источника, которым владел Сноу.

Я догадывалась, что этого достаточно, чтобы поразить двух демонов разом. Кинулась к мэру, надеясь, что меня не заденет. Люцифер оглянулся на нас. Он явно нервничал, чуял неладное, но, кажется, бичей не видел в упор

— Не нужно, — ухватилась за пояс герцогской мантии. — Они уже уходят.

Незаметно провела пальцем по его груди.

— Тише.

Почему-то я верила, что Конвей непременно отзовется. Гудение бичей, действительно, прекратилось.

В поле зрения из ниоткуда образовался Перес.

— Там это, семь надзирателей на лужайке у входа. Все живы, дышат, надежно обездвижены. Грузите их в портал прямо так.

— Нас будут искать, — сообщила я герцогу, когда через пять минут обнаружила себя и его запертыми в каком-то тесном закутке, подозрительно напоминающем кладовую.

А ведь я почти навела порядок в вестибюле: ловко и ладно отдавала приказы чумазым лицам, владеющим бытовой магией. Перес мне не мешал, потому что был занят снаружи. Лакеи в свою очередь ловили каждое слово — одновременно чинили мебель и ставили ее на место.

Френсис скорее всего отправился провожать обоих «дядюшек». Он тянулся и к тому и к другому, хотя, на мой взгляд… Да, я всего лишь человек и замашки верховных демонов мне неприятны. За одним-единственным исключением.

Мэр тоже испарился. Я подавила в себе всплеск разочарования. У него столько дел… И тут крепкие руки втянули меня в портал и прижали к сильному телу. Нижняя часть спины услужливо подсказала, что на похожей полке я сидела недавно. Горшки тоже были на своем месте, то есть давили мне в затылок.

— Эллиот, ты ведешь себя, как мальчишка, который понял, что может зажимать служанок по углам. Повезло, что здесь не пыльно. Что за странный выбор места?

— Мне нравится, что только это вызывает у тебя возражения, — он улыбался, лаская мое ухо кончиками пальцев. Заправляя в растрепанную прическу прядь за прядью. Потом все-таки собрался запротестовать. — И, между прочим, я никогда не развлекался подобным образом. Как какой-нибудь шалопай. Мы здесь только потому, что во всех остальных комнатах, даже в личных покоях, не укрыться от бедлама.

Теперь я не сомневалась, что со мной именно Конвей. Минотавр не получал удовольствия от словесных пикировок.

— Да-да, я помню. Ты заводишь любовниц, как и положено серьезному мужчине. Каждой лимит по времени, каждую накормить и одарить…

Сноу все-таки лукавил, говоря, что кладовая его не прельщала. Он приподнял меня ладонями за ягодицы и с каким-то утробным ворчанием снова опрокинул на себя. Не переставая поглаживать спину, как будто я кошка.

— А еще я был женат, Джейн. И знаю, что такое разделить свою жизнь с тем, кто тебе дорог. Но ты постоянно цепляешься к любовницам, словно я держал целый гарем.