Он не предпринимал, впрочем, попыток исчезнуть, не открывал портал. Своим возмущенным вскриком я добилась только того, что меня подняли на руки и стали покачивать, как ребенка.

— Ты моя женщина. Я ощущал это, даже когда до конца не верил. Это сложно, если однажды уже смешал свои фантазии с реальностью. Что касается клейма, то этот индикатор на меня не работает — ты всегда одинаково пахнешь. Как своя. Вязь защищает во время родов и дает понять другим демонам, чтобы не лезли.

Наверное, в Аду это эквивалентно признаю в любви. Руки в перчатках начали подмерзать, в то время как лицо горело. От его поцелуев и от своих мыслей... Должен же быть способ удостовериться как-то иначе.

— Я не стану удерживать насильно. Я же обещал. Даже если в беспамятстве сделал тебя частью своей семьи. Ты можешь уже мне поверить, Джейн?

Кивнула и попыталась улыбнуться. Он снова напряжен, а ведь был недалек от срыва, когда напал на Набериуса. И эти бичи, элемент боевой магии Минотавра… Их почему-то заметила только я. Может, причина в том, что я стала смотреть на герцога другими глазами? Или это та самая связь.

Конвей не против меня отпустить, однако не похоже, что это то, чего бы он желал. А как насчет его другой половины? Минотавр — натуральный дикарь, кем бы он там себя ни величал. Можно ли убедить его, что мне нужно домой?

Да и вообще, как договариваться с демоном, который разделен на две личности… Я схожу с ума, когда рассуждаю за них обоих.

Конвей прочитал всю эту сумятицу на моем лице и списал ее на других.

— Ты на грани срыва, милая, и в этом ничего удивительного. Каждый день что-то случается. Нападения, погромы, демоны… Кстати, я усилил охрану в «Лепестках». Но давай все же устроим тебе отпуск? Несколько дней в качестве компенсации за ужасные условия труда. Френсис благодаря Вышу ведет себя исключительно хорошо. Зато вместо него — все прочие катаклизмы.

Я уверила его, что, когда в особняке спокойно, то мне и отпуск не нужен. Работа сама по себе служила отдушиной. Да и где мне отдыхать, в «Лепестках» или на светских раутах? Я с сомнением взглянула на мэра. Не был он похож на того, кто составит «своей женщине» компанию. Голограммер вспыхивал сигналами почти без перерыва.

Портал все-таки возник — в противоположном от нас углу — и мрачно пульсировал в полумраке. Я заподозрила, что Конвей не прилагал никаких усилий к его созданию. А вот коллеги в управе его потеряли.

В этот раз мне жутко не хотелось отпускать Сноу. Инквизитор вел себя настолько нагло… Или это обычная манера надзирателей, или мэра уже подозревают. Конвей словно слышал эти панические мысли и тоже не торопился разжимать объятий.

Свидание в каморке закончилось так, как и положено. За дверью зазвучали шаги.

— Это Перес, — вздохнула я. — Кто же еще.

— А вот и нет, — возразил Конвей. — На этот раз Выш, и он за тобой.

Герцог не стал спрашивать, зачем пожаловал лепрекон. Сжал мою руку, а затем скрылся.

Научись я поразительному умению Выша сохранять жизнерадостность, то это буду уже не я, а волшебная фея. Лепрекон радостно посвистывал и разве что не пританцовывал.

Возможно, он пропустил эпическую схватку надзирателей с обитателями Сноу-Лоджа и не в курсе, что дела наши приняли еще более опасный оборот. У Сноу отличные боевые лакеи и дворецкий-головорез, вот только надзирателей во много раз больше. А сам герцог даже не подозревал, где крылась его уязвимость.

— Хорошее место, — оценил кладовую для посуды Выш. — Непроницаемый полог натянуть проще простого. Тесно, и, значит, каждый метр под наблюдением. Тут еще надежнее, чем у вас в комнате. Жаль, чаю не попить.

И хотя личных воспоминаний у меня не осталось, я легко представила, как в моем мире мы с бесом коротали бы время перед огромным экраном под хороший (или плохой) фильм. Он бы жевал попкорн, а я бы накидала полную посудину фруктов и орешков.

Лепрекон достал прямо из воздуха два деревянных стула с изогнутой спинкой. До сих пор не привыкну к пространственным карманам. Все-таки существам без магии этот способ хранения и перемещения предметов недоступен.

— Ты что-то узнал, Выш? Подскажи, что будет, если девушка демона, ну та, с которой он обменялся плетениями, от него уйдет?

— Сказать вам настоящее имя Минотавра? Его зовут Тэнгир!

Я старалась говорить как можно беззаботнее. А лепрекон явился с твердым намерением меня поразить. Мы выпалили это одновременно, и теперь каждый обдумывал услышанное.

— Это невероятно. И ты объяснишь, что это значит, — согласилась я. — Но Конвей по-прежнему настаивает, что не будет меня задерживать. А еще уверяет, что, если даже соединил нас вместе, то не в силах этого заметить.