— Идите молча, — предложила Анна и не оборачиваясь к нему добавила: — И попросите у Кузьмы Макаровича веревку, кажется скоро она нам понадобится.

Глеб хотел уточнить, с чего она это взяла, но тут лес как-то разом кончился, и они вышли к болоту. В безветрии из воды торчали росчерки порыжевшего рогоза. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом гниющих растений и сырости, которая проникала под кожу, заставляя содрогаться. Через все пространство болота от островка к островку протянулась деревянная дорожка. Состояние ее оставляло желть лучшего. И подобное путешествие отнюдь не вдохновляло.

Анна дождалась, когда ей подадут веревку и обвязав запястье вновь пошла первой.

— Очень вам это поможет, — возмутился Глеб. — Хотя бы вокруг пояса намотайте, — но бывшая начальница проигнорировала его замечание.

Едва они прошли треть пути, как дорожка исчезла из вида, а вокруг щиколоток начал клубиться туман.

— Час от часу не легче, — проворчал из-за спины Кузьма Макарович. — Может вернемся? Черт с ней, с Дарьей Ивановной.

Глеб был полностью с ним согласен, но Воронцова не удосужилась ответить, молча шагая к цели, словно борзая учуявшая дичь. Меж тем туман поднялся до колен, а скоро и по пояс. Идти стало сложнее.

Туман висел над болотом, густой и непроглядный, словно живой. Он обволакивал всё вокруг, скрывая границы между водой и сушей, между реальностью и чем-то иным. Время здесь будто остановилось, застряв в вечном промежутке между закатом и рассветом.

Глеб буквально нащупывал ногой каждую доску ветхих мостков, чтобы не угодить в болото, и все же один раз промахнулся. Нога соскользнула с доски и тут же оказалась в воде. Ледяная жижа наполнила ботинок и Глеб чертыхаясь затряс ногой, кривясь от холода и недовольства. Меж тем туман как-то сам собой стал выше головы и всё пространство кругом превратилось сплошную молочную пелену, из-за которой доносились приглушенные вздохи и чавканье. Будь его воля, Глеб точно повернул бы назад, можно приехать и по хорошей погоде, однако он был тут не один и потому шел за упрямой Анной, сжимая в руке колкую веревку.

Неожиданно тропа пошла вверх и они оказались на небольшом островке. Возвышаясь над туманом, Глеб оглядывался в надежде понять куда идти дальше.

— Вот там. Впереди кажется дом, — подал голос Кузьма Макаревич. — Ну и развалюха.

Глеб пригляделся, дом и впрямь был старым, с покосившимися стенами и крышей, поросшей мхом. Окна, тёмные и пустые, смотрели на путника, как слепые глаза. Представив, как там внутри, он содрогнулся и согласно кивнул:

— Увы, видимо это и есть цель нашего пути. Только отсюда не видно, есть ли в нем кто или госпожа Лукина бежала вовсе не сюда.

Туман колыхнул глубокий вздох идущий откуда-то снизу.

— Это болото дышит, — тихо промолвила Анна. — Газы, испарения. Болота в тумане похожи на живое существо.

— Очень поучительно, но хотелось бы узнать об этом не с натуры, — признался Глеб. Он собирался еще что-то сказать, но его перебил вой. Дикий, полный отчаянья и тоски, он распорол пелену тумана, заполнил собой всё кругом, заставляя мурашки пробежать по шее. — Это тоже болото? — прошептал он наклоняясь к Анне. — Или может птица, выпь какая-нибудь?

Словно в ответ вой повторился и кажется стал ближе.

— Это точно не птица, — заверила его Анна и впервые за весь поход попятилась, столкнувшись с Глебом.

В этот момент на островок выполз человек. Передвигался он на четвереньках, седые лохмы закрывали лицо.

— Свят, свят, чудище! — вскрикнул кто-то из городовых.

Услышав его голос чудище оживилось, будто принюхиваясь задрало голову, так что волосы сдвинулись назад и в бледном свете дня стало видно, что это их аурографистка. Глаза ее мертвыми бельмами таращились перед собой, а покрытые грязью руки с обломанными ногтями ощупывали почву.

Первым опомнился Глеб.

— Дарья Ивановна, это Буянов! Мы пришли за вами!

Услышав его голос Лукина дернулась точно от удара, затем быстро поднялась и сорвав что-то с шеи вытянула вперед руку, затрясла ей перед собой хрипя:

— Прочь, тварь иномирная! Меня тебе не взять! — а затем резко развернулась и кинулась в непривычной для старухи прытью в туман.

— Лукина, стойте! — воскликнула Анна и бросилась следом, исчезая в белесой мгле.

— Да чтоб вас, — рыкнул Глеб, устремляясь следом, не представляя где эта чертова тропинка и куда идти.

Шаг, ещё шаг и вдруг впереди вновь раздался вой, а после тонкий вскрик и, кажется, всплеск.

— Анна! — заорал Глеб, без раздумья кидаясь вперед и почти сразу налетая на Воронцову, вглядывающуюся в туман. — Куда вас неладная несёт, я уже всякое подумал.

Но она точно не слушала его:

— Она туда прыгнула, понимаете, сошла с тропы. — Воронцова указала рукой в сторону топи.

— Да и ладно. Она может каждую кочку знает, а вы нет.

— Нет-нет, я слышала всплеск. А вы слышали? — Анна обернулась, вглядываясь в лицо Глеба, и тот неохотно кивнул. — А еще её глаза… Что с ними? Она же совсем слепа.