Анна медленно повернулась к лекарю:

— Ещё шаг в мою сторону и я атакую вас магией. Вы меня поняли?

— Он мёртв, Анна Витольдовна. Мёртв и мёртвым останется, — огрызнулся лекарь. — И я надеюсь теперь он отправился туда, откуда выполз, заявившись в наш мир.

— Вы сумасшедший убийца. — Анна кивнула, точно ставя Чигвинцеву диагноз. — А я слепая дура, что не увидела этого сразу.

— С кем не бывает, — усмехнулся тот. — Впрочем, хватит этой трагедии, выметайтесь вон вместе с вашим котом, можете у себя дома завившись в угол оплакивать вашего стажера, лит слезы и пить горькую, и совсем скоро от вас не останется и следа. Ведь все к этому и идет, если вы не одумаетесь, впрочем сейчас нет смысла взвывать к вашему здравому смыслу, просто покиньте кабинет мне ещё надо описать труп Буянова.

— Не приближайтесь, — прошипела Анна, закрывая собой Порфирия и Глеба.

— А что вы мне сделаете? — Петр Сергеевич поморщился. — Право слово, Анна, вам самой-то не смешно? Не убьёте же вы меня ради покойника? После такой выходки вам самой место будет только в скорбном доме, замените там усопшую Елизавету Михайловну.

Анна хотела было ответить, но Чигвинцев вдруг изменился в лице и буквально прыгнул на нее, пытаясь дотянуться, прикоснуться и использовать магию.

Уклоняясь Воронцова инстинктивно выставила ладони вперед, призывая дар.

Полыхнуло.

Белое свечение заполнило кабинет. Синеватые искры обожгли кончики пальцев. Запахло озоном, как после грозы. Анна щурясь увидела перед собой Петра Сергеевича. Лекарь стоял чуть покачиваясь, как бы не решаясь что делать дальше. Руки его плетьми свисали вдоль тела, а колени дрожали. Вот он сделал шаг вперед и рухнул перед Воронцовой на колени. Их взгляд на миг встретился и губы Чигвинцева дрогнули:

— Так и знал, в самое сердце, — прошептал он, а затем глаза его закатились, он повалился на бок, будто куль соломы и замер.

— Он труп? — уточнил Порфирий Григорьевич, косясь на тело лекаря.

— Безусловно, — согласилась Анна. — А Глеб? — она вновь взяла его за руку, уже зная ответ.

— Тоже, — коротко отозвался кот, хмуро смотря на безжизненное лицо Буянова, будто обдумывая некую важную мысль.

Анна же почуяла ужасную пустоту в груди. Она и сама не знала, на что надеялась, пока бежала сюда, пока требовала помощи у кого? У убийцы. Всё оказалось иллюзией, она опоздала и опоздание стоило Глебу жизни. Слёзы сами побежали по щекам. Уткнувшись лбом в руку Буянова Анна стиснула зубы, чтобы не разрыдаться.

В могильной тишине наполнившей кабинет, где сейчас лежали два тела, вдруг раздался непривычный звук. Он все усиливался, заполняя собой пустое пространство. И от его вибрации, кажется, начало дрожать само мироздание.

Не понимая, что происходит, Анна выпрямилась и утирая слезы с удивлением взглянула на Порфирия Григорьевича. Кот лежал на груди Глеба и мурлыкал. Урчал так громко и проникновенно, точно пытался дозваться своего друга, чья душа уже покинула тело.

Анна хотела окликнуть кота, но не решилась, ощущая некую важность и в то же время хрупкость момента. Всё, что ей оставалось, это держать Буянова за руку, да слушать мурчание кота. А оно всё разрасталось и разрасталось, будто урчал уже не один кот, а все коты этого мира, да что там мира, всей вселенной.

Воронцовой почудилось, что мир вокруг неё начал дрожать, словно она попробовала эликсир, созданный сектантами. Стены истончались, реальность исчезала и только урчание оставалось прежним, всё больше набирая обороты. Такое сильное. Такое проникновенное. Такое. Живое.

Тук.

Несмело послышалось в тишине кабинета.

Тук –туТук.

Понеслось по улицам замершего города.

Тук-туТук-Тук-Тутук.

Эхом раздалось во вселенной.

А следом прозвучал вздох, нервный, глубокий, но настоящий. Один, ещё один. Вдох, выдох.

— Глеб Яковлевич! — не выдержав больше воскликнула Анна, цепляясь пальцами за его плечо. — Глеб, вы меня слышите?

Ей казалось прошла вечность, за которую она успела понять, что и впрямь сошла с ума, раз пытается позвать мертвого и слышит, как стучит его сердца. И всё же чудо случилось. Буянов ещё раз вздохнул и медленно открыл глаза.

— Анна Витольдовна, — голос его хрипел. — Чигвинцев убийца.

— Я знаю, Глеб, знаю, — поспешила заверить его Анна, не в силах отвести глаз от ожившего Буянова. — Всё после.

— Но на… надо…

— Не надо. Его я его убила, — призналась Анна и увидев непонимание в глазах Буянова засмеялась, точно сказала хорошую шутку.

— Боже, боже, я же веду себя как сумасшедшая, но я убила убийцу, Глеб Яковлевич, как бы это ни звучало. Но это не главное. Главное, что мы с Порфирием Григорьевичем успели и спасли вас. Так ведь? — Анна взглянула на кота и ее веселость в миг исчезла, сменившись испугом.

— Что там? — не понял Глеб.

Анна не отвечая осторожно протянула руки и сняла с его груди обмякшее тельце Порфирия. Такое маленькое и легкое. Она положила его себе на колени, да так и осталась сидеть на полу, не в силах подняться.