– Давно?

– С той самой минуты, как увидел тебя там, на рынке, возле обоза.

Я вижу в его глазах своё отражение. Мои зрачки расширяются от удивления.

– Но почему ты так долго молчал?

– Боялся спугнуть, ты казалась таким нежным экзотическим цветком, только потом я узнал, что у цветочка есть острые шипы!

Он улыбнулся и чмокнул меня в кончик носа.

– Стоило только подобраться ближе, как ты снова ускользала.

– Мне тогда казалось, что ты охотишься за моим наследством, а уж когда я наладила добычу соли, так и вовсе видела в каждом мошенника, желающего поживиться за мой счёт.

– Ты всё делала правильно. Одинокой женщине тяжело обойтись без поддержки, но теперь у тебя есть я.

– Очень весомая поддержка, - усмехнулась я, намекая на кое-что отдохнувшее и вновь готовое к бою. И я была совершенно не против.*

Возможно, я казалась излишне смелой, но Николас сразу понял, что он мой первый мужчина. Во мне странным образом смешивался прежний опыт и наивность юной Софи. И самое главное – нам было хорошо вдвоём.

Теперь, когда последние преграды были сметены, многое изменилось. Мы стали больше доверять друг другу.

Лето подошло к концу, нога Николаса зажила, и мы вместе оправились к озеру. Натоптанная тропа была хорошо видна, в некоторых участках её укрепили досками и брёвнами. Заметив нас, бригадир подошёл поздороваться.

– Как идёт работа?

Я подошла к выставленным вдоль берега плоским глиняным корытам. Это нововведение мы опробовали совсем недавно, ища новые способы добычи соли.

На краю озера установили обычный колодезный журавель, к которому привязали ведро с грузом. При этом оно было устроено таким образом, что опускаясь, донышко ведра поворачивалось боком, позволяя грузу увлекать его на дно. Но стоило дёрнуть вверх, дно вставало на место, зачерпывая воду.

Эту воду доставали и выливали в плоские корыта, которые просто оставляли на солнце, пока вода сама собой не испариться, оставляя после себя соляные кристаллы.

Жаль, я не додумалась до этого раньше, когда стояла самая жара, но и сейчас выход соли с этих корыт был довольно неплохой. Иногда даже удавалось зацепить немного отложений со дна озера. Для этого ведро закидывали в воду, словно удочку и старались протащить по дну.

Парни сами придумывали разные способы, понимая, что от размера добычи соли напрямую зависит их заработок.

Эти глиняные корыта мы заказали, когда пришлось покупать черепицу для уже построенной столовой. К этому времени в деревню привезли первую партию угля и запустили большой дистиллятор.

К моему удивлению, столовая стала самым популярным местом в деревне, тут не только готовили, здесь собирались и дети, и взрослые. Место, где всегда можно было взять кусок хлеба, поболтать или просто отдохнуть.

Женщины приносили шитьё или вязание, ненадолго убегая, только чтобы покормить скотину или полить огород. Засиживались допоздна. Помня о случившемся в усадьбе пожаре, я закупила для столовой несколько масляных ламп.

По домам расходились только после того, как мужики возвращались с работы, да и то не сразу. Вместе ужинали, обсуждали дела и нехитрые новости. О том, что пора стричь овец, в этих местах это делали дважды в год. А там не успеешь оглянуться, настанет время убирать хлопчатник.

Мы вместе с Николасом всё же нанесли визит соседям, мне у них очень понравилось. Большой ухоженный дом, много цветов. Приветливая пожилая чета. Видимо, как и все здешние жители, страдали от излишней уединённости и были рады видеть гостей.

Но больше всего меня порадовало, что они ничуть не удивились моему интересу к их семейному бизнесу, ведь про разведение овец расспрашивала именно я. Оказалось, что госпожа Сент-Лионе занимается овцами наравне с мужем.

Мне всё больше импонировала эта пожилая дама. Она успевала не только работать, но и держать в порядке дом и сад.

Я сразу вспомнила свои попытки земледелия. Какой-то урожай я всё-таки получила, да и в оранжерее растений прибавилось, но всё это блекло на фоне пышных розовых кустов и ранних хризантем, черенки которых, не удержавшись, всё же выпросила.

Погуляв по хозяйству соседей, первое, что я поняла – если я хочу заняться разведением овец, мне придётся строить овчарню. Госпожа Сент-Лионе особо подчёркивала условия содержания племенных животных. Поэтому я отложила это дело до весны.

Чуть позже нам предстояла ещё одна поездка. С наступлением осенних дней пора было платить налог. Но, помимо этого, Николас настоял на регистрации моих соляных копий в ремесленной гильдии.

Теперь, когда я была замужем, а в усадьбе дежурила постоянная охрана, можно было больше не скрываться. Тем более к Николасу уже возникали вопросы, откуда он берёт столько соли, ведь его обоз прибыл ещё весной.