— Уверена, — улыбалась я во все тридцать два зуба, — он и сам уже это понял.

Выставив указательный палец, я слегка ткнула сестру в правый бок, отчего она взвизгнула, а затем рассмеялась, кинувшись за мной.

Я рванула к дому, замечая у бокового окна, где находилась гостиная, какое-то движение. Невольно вскинув взгляд, чуть не запнулась об свою же ногу и не пропахала землю носом.

Гости! К нам приехали гости! И никто иные, а те, кого мы вчера так умело пнули под зад, пусть и не в прямом смысле этого слова.

— Лори! — выдохнула я, мгновенно забывая об улыбках и веселье.

— Что случи…

Договорить она не успела, замечая двух распушивших хвосты павлинов, что вдвоём стояли у окна и глядели на нас во все глаза.

— Вот позорище-то! — пропищала сестра за моей спиной.

— Соберись! — рыкнула на неё, не отводя взгляда от Адриана, что смотрел на меня так, будто перед ним призрак. — Идём, — хмыкнув, я важно подняла подбородок и неспешным шагом направилась к крыльцу.

Лори быстро смогла взять себя в руки. Поравнявшись со мной, она, несмотря на свой растрёпанный вид, грациозно откинула за спину собранные в высокий хвост волосы, и, задрав нос на уровень «мне всё равно, что ты обо мне подумаешь», зашагала со мной в ногу.

— Не засмущаемся! — прошипела она, хотя я видела, как её руки подрагивают. — Пусть даже не надеются! И как только наглости хватило приехать сюда?!

— Бессовестные! — донеслось со стороны камеристок.

— Вот именно! — поддакнула я. — Пусть они сгорают со стыда, но уж точно не мы!

Стоя у окна, к которому подошёл после того, как Дрэйк издал судорожный вздох, не мог оторвать взгляда от девушек, ведь их внешний вид потряс до невозможности.

Боялся, что мои глаза обманывают, искажают реальность. Вот только секунды шли, а девушки никуда не девались, наоборот, только ближе подходили, тем самым позволяя лучше себя разглядеть.

Стоило понять, кто именно с ними, и я сам не заметил, как дыхание стало частым, разливая волнение под кожей.

Санса… В штанах, в какой-то балахонистой рубахе и без каблуков. Ни одна аристократка ни в жизнь не согласится надеть на себя такое странное одеяние, не говоря уже о том, чтобы выйти в нём за пределы дома.

Сердце колотилось в груди, а я всё смотрел на неё и смотрел, именно сейчас наблюдая эту девушку настоящей. Без пудры и красок для лица, без вычурных нарядов и слепящих глаза украшений, без напускной манерности и осторожности в поведении. Румянец на её щеках, живой блеск в глазах и слегка взъерошенные волосы. Она выглядела так, будто…

«Будто была с мужчиной…»

Я шумно выдохнул, и тут наши взгляды встретились…

По венам побежало жидкое пламя.

«Такая манящая…»

Я и сам не понял, как неприличные мысли взяли меня за шкварник и потащили дальше. Туда, где я не даю ей ни шанса на спасение. Туда, где не позволяю дышать полной грудью, снова и снова воруя обжигающее девичье дыхание. Туда, где пламя, окутавшее наши тела, долго не выпускает из своего плена.

Не знаю, в каком состоянии пребывал Дрэйк. Я напрочь забыл о нём, как и обо всём другом. Меня будто выкинуло из реальности, перенося в другое измерение.

— Господа, — раздался за спиной голос хозяина дома, что несколькими минутами ранее вышел из гостиной комнаты, оставив нас с другом вдвоём.

— Да! — выпалил я, как и Дрэйк, приходя в себя и резко оборачиваясь.

Взгляд виконта Оберона сказал нам о многом — своим поведением мы сдали себя с потрохами.

— Мои дочери… — начал было он с серьёзным выражением лица.

— Это всё наша вина! — выпалил Дрэйк, низко склоняя голову. — Нам не следовало блуждать по комнате и смотреть в окна!

— Просим простить за неподобающее поведение с нашей стороны! — добавил я, повторяя действия друга.

— То, что вы увидели, — произнес виконт, — действительно не предназначено для чужих глаз…

Я задержал дыхание.

— … но ничего катастрофического не произошло. Моим дочерям удобно носить именно эти одеяния. В пышных платьях да на каблуках, знаете ли, спортом не позанимаешься.

— Что? — выдохнул Дрэйк, вскидывая взгляд на хозяина дома.

Никогда такого не было, чтобы я терял дар речи, да ещё и два раза подряд.

— Занимаются спортом? — вновь спросил друг.

— А разве это запрещено? — брови виконта Оберона вопросительно взметнулись вверх. — Девочки решили следить за своими фигурами, а заодно и здоровье укрепить.

Не знал, что сказать. Онемение не желало меня отпускать, лишь слова матушки, что с самого утра ворвалась в мою комнату, пульсировали в голове.