Первая растерянность во мне быстро сменилась гневом. Что я стою столбом-то?! Если они победят, то вряд ли оставят кого-то в живых! И быстро ткнул пятками коня, влетая в гущу боя.

Меч привычно заходит по знакомой схеме, находя немытые тела врагов. Орудовать мечом на коне оказалось гораздо тяжелее, но тут уже не до жалости к себе.

Кровь врага полилась на землю, но попавшийся мне разбойник и не думал останавливаться. Мы сошлись совсем близко, так что могли не только поговорить при желании, но и ощутить запах немытых тел. Он направил своё лезвие мне в горло, но выручили навыки езды на мотоцикле, я уклонился, умудрившись сохранить равновесие, а на обратном движении успел чиркнуть его по рёбрам. Противник пронёсся мимо, поднимая копытами лошади ещё больше пыли. Оглянулся, ожидая увидеть лежащее на земле тело, но тот лишь заходил на новый круг, чтобы ещё раз попробовать достать меня.

Сейчас мне даже не помогал мой рост, мне опять казалось, что противники становились крупнее. Гарцующий передо мной бандит сплюнул и снова взмахнул мечом, целясь уже в круп коня. Пришлось вывернуться и на развороте у меня получилось достать, вспоров мужику бедро. Но он продолжил бой, словно не обращая на это внимания.

— Да что ж вы, бессмертные, что ли?! — в сердцах пробормотал я.

Злость ударила в голову с новой силой, и я уже понял, что сделаю всё, чтобы добить этого негодяя. Я поднимал меч снова и снова, не чувствуя усталость. На теле бандита появлялись новые царапины, но он неизменно хмурился, продолжая нападать.

— Да сдохни ты уже! — выкрикнул, и в тот же момент, наконец, достал его лезвием, попав в район сердца.

Тот удивлённо глянул на меня, начиная заваливаться набок, а ещё через мгновение лошадь, почуяв отсутствие управления, понесла его прочь от места битвы.

Следующей целью я выбрал того, кто заходил Виктору со спины. Хотя, в принципе, кронпринцу не была нужна моя помощь, рядом с ним уже лежали три тела. Вот только оттянув от того противника, несколько развязал руки умелому воину, позволив насесть на врага и быстрым движением выбить того из седла. Убедившись, что дальше тот справится сам, переключился на следующего товарища по оружию.

Маркусу приходилось тяжко. В нём уже засели не меньше трёх стрел, но он отчаянно рубил арбалетчиков, защищая остальных. Я ринулся к нему. Кто-то из охранников бросил мне небольшой щит, но ловкости перехватить его не хватило.

Не успел преодолеть и пары метров, как в старое дерево с гулом ударило короткое копьё. Повезло, остриё пролетело в опасной близости, но не задело. Клокоча от ярости, буквально видя пронёсшуюся предо мной смерть, глянул на красномордого бандита и пришпорил коня.

Хоть расстояние между нами было небольшим, скорости животного хватило, чтобы я почти перерубил разбойнику руку. Тот выругался, выхватил другой рукой кинжал и бросил его в меня.

От возможной смерти меня спас Виктор, который умудрился кинуть обломок щита, сбивая полёт ножа, а после снёс голову моему противнику, окатив меня кровью.

Не успев ему кивнуть, я увернулся от очередного меча, принимая его на блок. Сцепившись с новым врагом, я отключил эмоции и просто делал скупые движения, целясь в наиболее уязвимые части тела. Лошадей не трогал, жалко их, да и, может, пригодятся ещё нам.

Однако переломным моментом в бое, стали не мои действия, а Виктора. Он на моих глазах совершал невозможное, уничтожая противников на своём пути.

Вскоре их осталось всего трое. Маркус уже справился с арбалетчиками. Он истекал кровью, но улыбался, пусть и совершенно безумной улыбкой.

Ракс резко развернул лошадь и рванул вперёд, заметив разбойника, который хотел добраться до начала каравана. Но сделать этого ему было не суждено. Один из охранников бросился следом и настиг неудачливого бандита. Тот присоединится к своим товарищам, удобряющим землю своей кровью и кишками.

Я оглядел поле боя.

Живых из нас осталось всего пятеро, считая нас с Виктором. К слову, он убил последнего из бандитов, с силой обрушив на него меч. Удар бывалого воина не смог остановить неумелый блок, так что противника прорубило через шею почти до живота.

И когда тот рухнул с лошади, поставив ударом своего тела точку, я остановился, не способный прийти в себя. Запах конского и людского пота, крови, пыли забивались в нос и рот, не давая нормально вдохнуть. Сердце колотилось в груди бешеным зверем, а я смотрел на тела, лежащие на дороге. Их было много. Очень много. Кто с отрубленной головой, кто без ноги или руки. Истошно орали раненые лошади, которых нам позже придётся добить. Но самое мерзкое было то, что я понимал головой весь ужас произошедшего, но внутри была пустота, словно изъяли что-то важное.

Ракс выкрикивал команды, суетился, но после боя, эта его суета уже не вызывала ни желания бежать, ни раздражения. Тем не менее мы спешились, чтобы оценить нанесённый урон. Последовавшее после этого перетаскивание и обыск трупов совсем не способствовал душевному спокойствию. Но все работали, словно это была для них рутина!

Самое же удивительное, ставшее для меня последней каплей, стало наблюдение за выжившими охранниками. Вокруг их силуэтов появилась лёгкая дымка, и они будто уменьшились.