— А господа, как всегда, ранние пташки, — усмехнулся бородатый толстяк, наконец—то, дойдя до братьев.

Дарий не стал отвечать, сложил руки на груди и незаметно отошел на шаг. Решил слушать, а не встревать. Держался так, словно прикрывал Святу спину. И старший сын это заметил, отметив едва приподнятыми уголками губ.

— От смотра зависит будущее уезда, странно, что остальные не торопятся, — Свят оказался острым на язык. Дарий еще никогда не слышал от него столь манерного тона. Не видел такого вызова в позе и взгляде.

— Не ночевать же нам здесь, — тихо огрызнулся прыщавый, за что тут же получил оплеуху от бородатого.

— Тебе, может, и следовало бы!

Вскоре подошли остальные. Здоровались, переглядывались, но лишь одни поклонились детям главы уезда. Самые высокие и тонкие, с почти прозрачной кожей, под которой виднелись синие жилки.

Однако к сути переходить никто не торопился. Мялись, поглядывали на дорогу. Ждали кого-то еще, догадался Дарий. Но этот кто-то не явился.

— А я не удивлен, вчера в Виканке среднего сына хоронили, — сообщил бородатый.

— Что случилось? — Нахмурился Свят.

Бородатый ласково огладил растительность и прищурился.

— Так ясно что, убили Бориску. Их лучшего кандидата.

Свят невольно глянул на Дария, точно только что вспомнил, что на того тоже было совершено покушение.

— На мою младшую дочь тоже недавно напали, — сообщил самый высокий, тот, что проявил уважение. — Повезло, что рядом оказались люди.

— Как? — Все же подал голос Дарий.

Бледный прямо на него взглянул, и парнишку передернуло, и как это он сразу не заметил, что бесцветные у этого мужчины не только волосы, но и глаза. Серые, с красными прожилками, пугающие своей неестественностью.

— Разом сорвались все собаки и погнали ее к утесу, — жуть как спокойно поведал бесцветный, после чего отвел взгляд и уже более человечно нахмурился. — Позже выяснилось, что собакам кто-то подрезал ошейники. Но до сих пор не пойму, как кому-то удалось натравить их на ту, при которой они пищат от восторга.

Новости Дария не порадовали. А также в полной мере дали понять, что покушение на Данияра неединичный случай.

— Да, странности ныне творятся, странности, — протянул бородатый и с лихим прищуром взглянул на Свята. Дарию совсем не понравилось, куда он клонит. — Пока наши дети боятся из дому выходить, Вацлав своих без сопровождения выпускает со двора.

— А нам есть чего бояться? — Не менее язвительно поинтересовался Свят.

— Кто знает, — не отступил и не стушевался бородатый.

— Давайте к делам, не хочу надолго оставлять дом, — нервно сообщила единственная присутствующая женщина, единственный человек с коротко стриженными волосами. — Святослав, при всем уважении, сколько еще с нас будут трясти?

— В год смотра царский дом не собирает налогов, — отмахнулся бородатый.

— Зато потом собирает вдвое больше положенного на всякие постройки и укрепления, которые так никто и не воплощает в жизнь, — возмутилась женщина.

— Вышла бы ты замуж Солька и не забивала себе мужскими делами голову, — отмахнулся бородатый.

— За кого? За тебя, что ли? — Снисходительно закатила глаза женщина.

— Батя у нас видный, хоть бы и за него, — выпячивая грудь, заявил прыщавый.

— Довольно, — возмутился не Свят, а бледный. — Святослав, чем еще мы можем помочь?

— На самом деле ничем, мы с Данияром осмотрелись, поспрашивали, гвоздей и жгута хватает. Инструмент тоже, слава богине, не ломается. Если ничего не изменится, закончим к сроку.

— Отрадно слышать, — успокоилась женщина.

— Будем ли устраивать собрание семей перед смотром? — Спросил бледный, за спиной которого стояло три таких же высоких и бесцветных сына. Если бы не разный рост и можно было принять их за клонов. — На самом деле, хотелось бы. Смотр смотром, но нужно расследовать происходящее.

— Как будто Вацлав станет акцентировать на этом внимание. Его-то дети целы, — отмахнулся бородатый. — Если это все, мы поехали.

— Собрания не планировалось, но я поговорю об этом с отцом. Если он изменит решение, всем будут направлены письма, — заверил Свят.

Бледный благодарно кивнул.

— Раз все торопятся, думаю, можно считать встречу оконченной.

— Только время потеряли, — все еще ворчала женщина. На фоне ее несдержанности сыновья казались статуями. Встреча и правда оказалась краткой, но, как понял Дарий не обсуждение дел, ее цель. Все бдели за противниками. И если парнишка правильно понимает, чем ближе смотр, тем чаще будут проводиться такие сходки.

— Берегись!

Все резко обернулись не столько на окрик, сколько на страшный треск. Глаза не успевших разойтись людей медленно округлялись, от вида трескающихся подпорок и начинающего падать гнезда для гамаюнов. Метила огромная ложа прямо в них.