— Откуда знаешь, часто общался с отступниками?

«Рассказывают».

— Больше звучит очередной байкой-предупреждением, чтобы люди не думали сходить с проторенной дорожки.

«И все-таки это опасно».

— С этим, пожалуй, соглашусь.

Поздно вечером, когда во дворе остались только сторожевые, в комнату к парнишке вновь постучались. Дарий поспешил спрятать книгу, на этот раз под подушку, после чего открыл нежданному гостю дверь.

— Я пришла проверить вашу руку, молодой барин, — Зара уверенно прошла в комнату парнишки и выставила на стол сундучок, из которого принялась вынимать принадлежности для перевязки. Дарий даже смутился. Она так старалась, а он буквально через пару часов испортил ее работу прошлой ночью. Зато днем исправно наносил мазь на лицо и глубокие ссадины.

Девушка жестами приказала Дарию сесть и протянуть ей руку. Барский сын вновь залюбовался ее профилем. Все-таки есть нечто привлекательное в этой молчаливой не то воительнице, не то лекарке. Хотя, в межмирье с оружием учатся обращаться даже дети. Эдакая обязательная дисциплина. В местных реалиях куда более полезная, чем навык чтения или письма.

Зара работала аккуратно, на этот раз без спешки оглядывая ладонь, каждый палец. Прикасалась нежно. И вскоре это стало походить на пытку. Пробивало разрядами тока, унося мысли Дария в не самое приличное направление. Он вновь смотрел только на девушку. Она тоже бросила на него несколько взглядов. Заметила, все поняла. Однако не сделала замечания. Неужели, ей это по нраву?

Дарий не смог удержаться от самодовольной улыбки. И Зара, словно в назидание, якобы случайно царапнула его палец ваткой. Дарий скривился, но лишь на мгновение, после чего улыбка стала шире.

— Будете так улыбаться, я решу, что вы головой ударились.

— Я, и правда, не в себе, — хитро заметил парнишка.

Зара не ухмыльнулась, только выразительно посмотрела на Дария, точно решала, дать ли ему за такую глупую фразу оплеуху или нет. Обошлось без рукоприкладства. Лекарка бережно обработала и забинтовала стесанную ладонь. Каждый палец. После чего начала собираться восвояси.

— Следующим вечером мне вновь понадобится перевязка, — не поднимаясь, но следя за каждым шагом лекарки, сообщил Дарий.

— Значит, я приду завтра вечером, — многозначительно согласилась Зара.

— В то же время на том же месте? — Пошутил парнишка, но его не поняли. Зара склонила набок голову, видимо, по-новому понимания его слова «не в себе». — Забудь.

— Не забывайте, у меня есть молодой человек.

— А я ни на что не намекаю, — подняв ладони в примирительном жесте, оправдался Дарий.

— Не шутите со мной, молодой барин, — чуть более грозно предупредила Зара.

— И не собирался. Мне, и правда, понадобится перевязка. Или ты так не думаешь?

Зара поджала губы:

— Рука заживет.

— Значит, мне придется пораниться еще раз.

Глаза лекарки начали медленно округляться, и Дарий поспешил изменить ответ.

— Или придумать что-нибудь еще.

— Добрых снов, молодой барин.

— И тебе, Зара.

Дарий закрыл за девушкой дверь и довольно улыбнулся. Каким дурным день был вчера, таким же интересным и полным новых открытий он стал сегодня. Но предаваться приятным мыслям было не время. На улице достаточно стемнело. Дарий распахнул окно и посмотрел в темноту леса. Злодеи должны быть сильными. И ему пора начать соответствовать этому званию, а не получать новые шрамы.

Тело кнута стало уже, расплылось, став походить на лезвие, которое вошло в плоть лешачихи, надвое раскроив тело лесной жительницы. Глаза женщины со светло-зеленой кожей застыли в ужасе и недоверии, после чего лицо расчертила черная полоса. Тело лешачихи развалилось, с хлюпаньем упав на влажную после небольшого дождя траву.

Ее сородичи заверещали дикими голосами, попытались разбежаться, но появившиеся из глубоких лесных теней трупы никому не дали покинуть маленькую поляну.

— Изувер! — Жители леса столпились, прижались друг к другу, скалясь, рыча и шипя на человека и его мертвых помощников. — Ты за это поплатишься! Мы на части тебя разорвем! Никто лесные не будут подчиняться людям! Вы наша пища! Мы ваши господа!

Дарий изогнул бровь. Не ответил. Подошел к лешачихе. В ее больших глазах, точно в зеркалах, отразилось свечение его собственных глаз-кристаллов. Жутко, почти инфернально. Дарий соврет, если скажет, что совсем не наслаждается страхом на этом не совсем человеческом лице.

— Твоя сестра уже испытала свои силы. Теперь ее пожрет земля. Так тоскуешь, что хочешь последовать за ней? — Вполне серьезно, но с долей иронии поинтересовался Дарий, скосив взгляд на поверженную лешачиху.

Девица поджала темно-зеленые дрожащие губы. Вжала голову в плечи. Опустила взгляд.

— Так я и думал, — Дарий расправил плечи, отступил на шаг и оглядел порядка шести лесных жителей. — Я не хочу насилия. Просто отведите меня к вождю своего племени.

Лесные в страхе переглянулись.