— Только это меня и останавливает. Давно бы сбежал… но Селердейн найдет. У него связи.

— И у его жены.

Лаэр дернул плечом:

— Слышала бы ты, как она выражалась, когда Ариция ей призналась. Грязный совратитель – это было самым ласковым из ее фраз. А ее муж! Извозчики ругаются сдержаннее. А еще благородные.

— Ты жив и относительно здоров. Считай, легко отделался. Теперь сосредоточься на карьере. Как и обещала, подарю тебе несколько идей. Но сначала – суд в Гнезде Люминоров. Попробуешь отказаться…

— Да понял я! Мне уже все равно. Хотя бы твою репутацию спасу.

— И я буду благодарна. Я уже благодарна. Завтра же напишу Амалии. Расскажу, какой ты талантливый и замечательный.

Я окинула взглядом разбросанные по комнате вещи: вычурные костюмы, гримировальные принадлежности, тот самый злополучный туалетный столик… сундук. Бедная Танита. Впрочем, я в любом случае не пущу юную девочку убираться у ловеласа Галэна. Пусть сам наводит порядок.

Скрестила руки на груди.

— Запомни раз и навсегда: здесь ты ведешь себя прилично. Никакого флирта, никаких вольностей. Особенно с моей сестрой.

Лаэр остановился, и в его глазах вспыхнул знакомый огонек.

— Ах, да... Луна. Миленькая такая. Принесла мне лед. Сказала, что станет целительницей.

— Или тоже ледяной визардой, как я. Будет управлять вивернами. Уже управляет. Виверны, к твоему сведению, это такие огромные…

— Я помню, кто это.

Лицо у Галэна слегка вытянулось. Он явно наговорил Луне что-то скабрезное и теперь пытался вспомнить, что.

Я шагнула вперед, и мой голос стал тише, но опаснее:

— Если ты хотя бы раз посмотришь в ее сторону, твой следующий спектакль будет проходить в лазарете. Понял?

— У вас есть лазарет?

— Не у меня. У градоначальника.

Лаэр закатил глаза, но кивнул.

— Понял-понял. Будь спокойна, твоя сестренка в безопасности, — актер плюхнулся на кровать и зевнул. — Кстати, а где мой обед? Ты же не собираешься морить голодом гостя?

Я молча указала на поднос, Галэн чуть скривился.

— Вечером ужин в кругу семьи, — предупредила я. — Но если устал, Дерси принесет еду сюда.

Дверь приоткрылась, и в щель просунулась мордочка Габби.

— Эвери, бабушка просила заглянуть на кухню, — сообщил рыжик.

Лаэр поднял бровь.

— А это что за… оборотень!? — взвизгнул лицедей.

Да откуда они все время узнают, что Габби – перевертыш?! Я обернулась и успела поймать на лице Габриэля частичную трансформацию: звериный оскал и шерсть на носу. Вопрос отпал сам собой.

— Мой приемный сын, — сказала я, погладив Габби по голове и удержавшись от желания цапнуть хулигана за ухо. — И если ты хочешь остаться здесь, никаких двусмысленных комментариев в его сторону.

Лаэр вздохнул и повалился на подушки.

— Прекрасно. Значит, так: никаких сестер, никакого шума, молчать. Что мне тогда вообще можно?

— Спать, — ответила я, выходя из комнаты. — И готовься – завтра тебя ждет серьезный инструктаж.

За дверью я услышала его стон:

— Ненавижу репетиции...

Габби потянул меня за рукав.

— А он опасный?

Я улыбнулась.

— Нет, малыш. Просто очень молодой и немного глупый.

— Я все слышу! — донеслось из-за двери.

Мы с Габриэлем спустились с лестницы. Я отчитала малыша в углу под ступеньками:

— Нельзя открываться всем подряд. Ты очень уязвим. Усики… а теперь еще и воздействие – слишком «вкусные» у тебя таланты, дружок.

— Я знаю, но этот тип не понравился Луне, — оправдывался рыжик. — Я же ее защитник! Луна так сказала!

— Это просто замечательно. Защищай ее в лесу, хорошо? Пусть Луна в следующий раз приложит его сковородкой. А в доме делай вид, что ты обыкновенный мальчишка. Чтобы только мы знали, что ты… необыкновенный.

Габби на секунду прижался ко мне и убежал. А я подумала и снова пошла наверх. На кухне подождут. Кое-что пришло в голову, и я надеялась, что Галэн мне поможет, не сегодня так завтра.

Ужин прошел тихо. Галэн остался в своей комнате. Рагу хватило на всех, как и пирога, и заливного, и запеченных в сметане лесных грибов. Дерси даже умудрилась сварить отличный кофе – из того запаса зерен, что подарила мне Амалия Селердейн, супруга мэра.

Однако ревизия продуктов в кладовке показала: то, что мы хотели растянуть до весны, исчезло гораздо раньше, в основном, в животах наших гостей. Вот за что я не люблю активное социальное общение. Бедным гораздо лучше быть интровертами.