И с секундной задержкой во все это добро ударила Молния.

Первые каменные атаки я разрезал, а обрубки сразу же использовал как ступеньки. От водных бомб закрылся мантией, на манер зонтика, а цепь молний прервал воткнутым словно громоотвод клинком.

И хоть звучало это все достаточно просто, на деле я действовал на пределе скорости и даже чуть-чуть за границей этого предела, так как не готовое к подобному тело прострелило вспышками боли сразу в нескольких местах.

На то, чтобы оперативно восстановить все повреждения мышц и тканей времени не было, так как на меня уже неслась новая волна смертоносных стихийных атак.

Принимать их на себя второй раз желания никакого не было, поэтому я использовал первый же каменный зубец, чтобы вытолкнуть себя из области поражения.

На лету я призвал оставленный позади «Коготь Пустоты» обратно в руку, и как раз успел выставить его острием перед собой. Целью я изначально выбрал одного из двух раненных Рыцарей Смерти, которые появились по периметру и все это время сужали кольцо окружения вокруг меня, пытаясь уменьшить мне место для маневров.

«Коготь Пустоты» играючи рассек выставленный Рыцарем Смерти костяной щит, и с хрустом вошел острием прямо в черепушку не успевшего ничего осознать одаренного.

— Не понял, — сощурился я, заметив, что Рыцарь Смерти с пробитой насквозь башкой не упал, и вместо того, чтобы нормально сдохнуть, размахнулся на меня костяной булавой.

Блокировать неожиданную атакую пришлось голой рукой, и ценой сломанного запястья, я защитился и отступил на два шага.

Позади же уже разламывалась с диким треском Земля. Проклятая Вода подступила к ступням и бурлила диким потоком, сквозь который можно было расслышать приближающийся электрический треск.

С начала боя прошло всего три секунды, а вопросов к происходящему у меня уже накопилось с десяток.

И первый из них: какого хрена Рыцарь передо мной не сдох?! Ведь я совершенно точно уверен, что это был человек!

Чтобы найти ответ, я потратил еще мгновение из и так очень сильно ограниченного времени, и увидел довольно улыбающееся лицо Вильгельма Фон Грэйва.

Герцог так и стоял у алтаря, выставив руки с растопыренными пальцами словно дирижер. На управление сразу тремя слепками лже-Паладинов он тратил буквально всю свою концентрацию и энергию.

Из его носа текла кровь, глаза были красными, вены вздулись, пальцы посинели, но ублюдок улыбался. И я успел заметить почему.

Путь Созерцания, через который Вильгельм Фон Грэйв управлял призванными слепками лже-Паладинов был не единственным его козырем. Прямо сейчас на герцоге висел также Путь Уз Смерти, энергетические нити которого расходились от Вильгельма в сторону каждого из четырнадцати призванных Рыцарей Смерти.

И именно эти Узы и защитили Рыцаря от смерти, перенаправив мой летальный урон в мир Смерти. Неприятная техника, искажающая саму душу связанных таким способом людей. И самое подлое было то, что самого Вильгельма Фон Грэйва это искажение не затрагивало, так как себя и свою душу он в эти Узы благоразумно не включил.

Или же… не смог? — мелькнула мысль у меня в голове, и я шепнул, — перемести.

Облако Тьмы проглотило меня, и на место, в котором я стоял мгновение назад, обрушился град трех разрушительных Стихийных атак лже-Паладинов.

Шаг Тьмы выпустил меня аккурат за плечом герцога, и я уже потянулся рукой к его беззащитной шее, как вдруг мир вокруг замер, стал вязким и тело помимо моей воли шагнуло назад.

Я успел заметить лишь исходящую от Вильгельма Фон Грэйва сиреневую вспышку, после которой, словно на обратной перемотке, я вернулся в ту же позицию, где находился перед применением Шага Тьмы.

Мир отмер без предупреждения, только на этот раз я не успел произнести приказ, так как земля подо мной разверзлась, и оттуда, словно гейзер, выстрелил поток горячей проклятой Воды и обжигающего ядовитого пара.

Яростный напор подхватил меня, и с грохотом вбил в потолок пещеры, где меня уже ждали гостеприимно созданные лже-Григором каменные колья. И на закуску, словно мне этого было мало, сквозь поток горячей воды в меня ударил голубой разряд Стихийной Молнии.

Все это произошло так быстро, что у меня закружилась голова и опомнился я уже лежащим на влажной, потрескивающей электричеством, земле.

В ушах дико звенело, тело било легкими судорогами, изо рта текли ручейки крови, а стихийный доспех просел на девяносто восемь процентов. Еще бы чуть-чуть и никакая регенерация бы меня не восстановила.

Сплюнув кровь, я поднялся на ноги и найдя чуть плывущим взглядом герцога, произнес, — и это все?

И несмотря на тот факт, что бушующий вокруг ответ трех Стихий перешагнул уже за девяносто процентов, выглядел герцог хорошо. Там, где я едва-едва справлялся аурой Тьмы, Вильгельму его читерские перстни давали полный иммунитет от окружающего давления. Причем не только ему, но также и его Рыцарям, отрезавшим мне все пути к отступлению.