— О чём?

— О том, кто сегодня выиграет. Ну, и обо всех остальных играх.

Сказал он это так запросто, душевно — словно выпить после матча предлагал.

— Не понял…

— Ой, да всё ты понял, Тим, — Серёга жарко дохнул мне в ухо, повеяло слабым запахом перегара. — Не ломай целочку-то. Слушай сюда. Я всё придумал… — и он продолжил, как ни в чём ни бывало.

— Это незаконно.

— У нас Тим, у нас. А здесь… — Серёга оглядел стадион, словно тот уже сделался его собственностью. — Всё по чесноку: мы выигрываем, а потом я отстёгиваю тебе четверть выигрыша.

— Всего четверть? — ядовито спросил я. — А чо так мало?..

Он сарказма не заметил.

— Мы фавориты, Тим. А твоя команда — инвалиды при ассенизаторском обозе, понял? Вам никогда не победить.

Я вздохнул.

Ти-и-ихо, чтобы Серёга ничего не понял. Не фиг ему знать, насколько я зол.

— Мои ребята были лучшими в своих командах, — ровно сказал я. — Просто они ещё не успели сыграться.

Серёга расхохотался.

— Лучшими? — он закатил глаза. — Да твоему дону слили весь некондиционный товар! Один не может толком забить, другой — вылезти из шкафчика в раздевалке, третий… — он махнул рукой. — Один Падший чего стоит. Ты в курсе, за что его сбросили с Небес? Нет? Ну дак поинтересуйся.

— А я погляжу, ты уже поинтересовался.

— Врага надо знать в лицо, — пожал плечами Серёга. — Если б не ты — я б вообще не парился. Сбитые лётчики — что с них взять?.. Тут же все — лохи, Тим. Страна непуганых идиотов… — он опять наклонился и жарко дохнул перегаром. — Здесь на ставках можно заработать столько — на всю жизнь хватит. И детям, и внукам хватит… Кстати, как там дочура твоя? Всё чудит? Ну не парься, вернёшься при бабле, купишь ей самолучших мозгоправов.

— Моя дочь не больна. Ей не нужны мозгоправы.

— Да ну? — глаза его презрительно сощурились — но только на миг. Располагающая к себе улыбка вернулась мгновенно, как по волшебству. — Ну, дело хозяйское…

Серёга вздохнул. Помолчал пару минут, а потом порывисто сказал:

— Слушай, Тим, я всё понимаю. Молодые были, глупые. Вот и мерились членами… Но сейчас всё по-другому, Тим, сечёшь? Другие правила, другие приоритеты. Ну хочешь, я извинюсь?

— За что?

Сердце глухо бухнуло. Шрам на колене зачесался.

— Ну, за Светку твою. За то, что мы с ней… — увидев моё лицо, он зачастил: — Я думал, ты знаешь, Тим. Вы уже разошлись, ты уехал… Она сказала, тебе пофиг.

— Не парься, — я нашел в себе силы не скрипеть зубами. — Мне и правда пофиг.

Вот оно как, — я хмыкнул, и оглядел Серёгу с головы до ног. — А я-то гадал, откуда он про Глазастика знает?

Очень захотелось врезать ему по роже.

— Посмотри вокруг, — Серёга повёл рукой вдоль трибун. — Что ты видишь?

Я пожал плечами.

— Матч ещё не начался.

— Да нет, блин! — он начал горячиться. — Ты видишь вокруг ЧУЖИХ, Тим! Ангелы, демоны, медузы, горгоны… Это монстры, Тим. Как в кино. Здесь всё ненастоящее.

— Кроме золота, — ввернул я.

— Ну ты понял! — он обрадовался. — У них тут деньги под ногами валяются. И нам с тобой, — он вновь приобнял меня за плечи. — Грех будет их не подобрать! Так что давай, соглашайся, Тим. У тебя всё равно нет выбора.

Я криво улыбнулся. Чувствовал себя, и впрямь, как в кино.

В дешевом сериале про мафию…

— Так был во мне уверен, а? Поэтому и порекомендовал на место тренера?

— Слушай, Тим, я ж тебя знаю: в долгах, как в шелках, а гонору — как у Билла Гейтса. Тебе бабки нужны не меньше, чем мне. А скорее, больше. Ты же погорел в Москве по полной программе! Я, когда о тебе вспомнил, так и подумал: Тимоха за моё предложение ухватится обеими руками. Вернёшься богачом, Светка сама к тебе в постель прыгнет. Она это дело любит.

Вдох — выдох. Вдох…

— Ты же сказал, вы — фавориты. Так какой смысл?

Собственный голос я слышал как бы со стороны. Как сквозь толстый слой ваты.

— Бережёного бог бережёт, а? — он дружески толкнул меня локтем. — Они ж не люди, Тим. Чего их жалеть? К тому же, мы здесь не первые… В курсе, кто владелец всего этого? — он опять обвёл рукой стадион.

— Безумный Макс.

— Вот именно, Тим! Чувак из Москвы. А знаешь, кто у него тут в перших помощниках? Тоже москвич, прикинь? Некий Колян, фамилии не знаю. Так вот эти двое золото гребут ТОННАМИ, Тима. ТОННАМИ. Так чем мы хуже?