Красота Вистерия Гарденс казалась какой-то сверхъестественной. Заходящее солнце горело за дворцом, а ветер был таким нежным и убаюкивающим, что Сигна почти поверила, что это место – всего лишь невинный загородный дом принца. Она посмотрела направо, на сочные зеленые холмы на склоне огромной горы, полные пасущихся лошадей и блеющих овец. Но звуки были странными, словно повторялись по кругу, а в воздухе не чувствовался запах животных. Она ощущала лишь запах вистерии и, окинув взглядом внутренний двор, увидела цветущие кустарники, в честь которых был назван дворец – грозди пурпурных цветов свисали с ветвей и ползли вверх по стене дворца. Вдоль пешеходной дорожки была даже арка, также увитая этим растением, за которой тщательно ухаживали.

– Это место просто невероятное. – В голосе Блайт звучало благоговение, когда она шагнула вперед и взяла Сигну под руку. – Как странно, что я раньше здесь не бывала. Даже не подозревала о его существовании.

Сигна прикусила язык. Она понятия не имела, как Рок судьбы ухитрился сотворить в Селадоне дворец из воздуха и назваться принцем. И все же никто, казалось, не сомневался в этом; даже Блайт, которая потянула Сигну за собой, в то время как Байрон выбрался из своей кареты и поспешил к ним. Блайт повела их к высокому мраморному фонтану, изображавшему женщину в платье из плюща и цветов, которое расширялось на талии и обвивалось вокруг щиколотки. Из чаши струилась вода, которую она небрежно держала в руках. У ее ног плавали живые цветы лотоса и лилии.

Были и другие фонтаны, поменьше. Но каждый из них был столь же экстравагантен, как и предыдущий, окруженный по спирали живой изгородью или украшен самыми причудливыми цветами, которые снова напомнили Сигне о преданиях, древних и волшебных вещах, которые в реальном мире казались неуместными. Повсюду возвышались кусты вистерии в полном цвету, их пышные лепестки свисали над головой, словно живой балдахин. Все разинули рты от восторга, протягивая руки к лепесткам, которые почему-то всегда оставались вне досягаемости. И все же, каким бы красивым ни был внутренний двор, он казался тусклым по сравнению с самим дворцом.

Сигна никогда не видела ничего столь грандиозного. Если Торн-Гров был мрачным, то фасад Вистерии безупречно белым, украшенным позолоченной резьбой. Окон было больше, чем Сигна могла сосчитать, и в каждом из них красовались изумительные витражи. К дворцу вела длинная каменная дорожка с водоемами по обе стороны. Из воды выступали скульптуры, некоторые изображали великолепных женщин или мужчин мускулистого телосложения, в то время как другие напоминали чудовищ, которые могли родиться только в самом смелом воображении. Они казались сделанными из мрамора, некоторые были покрыты мхом и ползучим инжиром, и каждая статуя не уступала в оригинальности предыдущей. Сигна вытянула руку, чтобы провести пальцами по влажному камню, затем повернулась к Байрону, услышав стук его трости по дорожке.

– Я хочу, чтобы вы обе вели себя как можно лучше, – предупредил он, стараясь не поддаваться благоговейному трепету, как все вокруг. – Этот принц может спасти доброе имя Элайджи.

В этом Сигна очень сомневалась. Блайт сжала ее руку и ускорила шаг, когда они двинулись к дворцу за шлейфами кринолина. Послышался шепот. Некоторые голоса звучали взволнованно, но большинство говорили тихо, вызывая у Сигны мурашки. Она обернулась и поймала на себе взгляды десятков незнакомцев, которые сверлили, как кинжалы, и источали злобные слухи, словно яд.

Хотя Сигна привыкла к подобному вниманию, но все равно чувствовала себя уязвимой, особенно потому, что верила, что уже освободилась от этого. Блайт тоже высоко подняла голову и сохраняла бесстрастное выражение лица, отказываясь считать себя добычей хищных стервятников. Именно она много месяцев назад предупреждала Сигну о том, как охотно общество сдерет с человека кожу, чтобы обнажить любую рану. И если Сигна что-то и узнала об обществе, так это то, что больше всего на свете людям нравится наблюдать за падением тех, кто когда-то был выше.

– Идем. – Сигна подтолкнула кузину вперед. – Я бы хотела посмотреть на дворец изнутри. Полагаю, обстановка окажется еще более грандиозной.

Ох, как же она была права. Если снаружи дворец Вистерия был роскошным, то внутри их встретило небывалое великолепие. Стены были такими же светлыми и сверкающими, украшенные экзотическими обоями цвета слоновой кости и золотыми завитушками. Похоже, Року судьбы нравился этот цвет, поскольку золото покрывало также зеркала и картины.

– О, это восхитительно! – Блайт вытянула шею, чтобы рассмотреть три уходящих к потолку яруса. Сам потолок был выкрашен в яркий красный цвет, и повсюду виднелись замысловатые цветочные узоры. Впереди простирались две величественные лестницы, которые сходились в середине второго этажа. На ступенях лежал толстый красно-золотой ковер, и девушки последовали за гостями наверх. Они замедлили шаг в ожидании Байрона, и Сигна воспользовалась моментом, чтобы осмотреть каждый угол.

Стены были увешаны самыми разнообразными картинами, каждая из которых изображала странные и бессмысленные вещи. На одной из них был нарисован сад, полный фей, которые танцевали вокруг разросшихся грибов, а на другой – женщины, танцующие в бальном зале при свечах, пока платья за их спинами превращались в языки пламени. В каждом углу стояли вазы и скульптуры с искусной резьбой. Некоторые были простыми, некоторые вызывали румянец и взволнованные вздохи. Например, статуя трех человек в пылу страсти и еще одна, изображающая мужчину, который гладил рукой щеку своей возлюбленной с большей нежностью, чем, по мнению Сигны, мог передать кусок камня.