— Располагайся. — Маг с улыбкой указал на стул и сам присел на соседний.

Не удержавшись, я кинула взгляд в сторону подзорной трубы. Интересно, что из нее видно? Я не слишком хорошо ориентировалась на местности, поэтому не могла понять, в какую сторону она направлена.

— Можешь посмотреть, — темный с улыбкой наблюдал за мной своими невозможными глазами, — Диграйн отсюда как на ладони.

Решив не отказываться, я встала, едва не касаясь макушкой потолка, и присела возле трубы. И правда, как на ладони! Кажется, даже дом моей бывшей квартирной хозяйки виден, у нее такая приметная новая зеленая крыша.

Лучше всего был виден купол над городом мехов — потрясающее сооружение! Не город, конечно, просто так говорили, а главное здание гильдии мехов — создателей механизмов, талантливейших изобретателей, врачевателей, людей, без магии способных на настоящие чудеса.

Наверное, я бы могла разглядывать Диграйн долго, но темный привел меня сюда о чем-то поговорить. Пришлось с сожалением оторваться от подзорной трубы и вернуться за столик.

— Что, я сумел тебя удивить? — насмешливо спросил Марьян, прочитав мой восторг.

— Да, — не стала отрицать очевидное. — Отличное место. Его построили для принцев?

— Для меня, — в который раз поразил меня Марьян.

— А ты, случайно, не принц?

Он рассмеялся.

— Нет, и даже не бастард короля, если ты вдруг так подумала.

— А кто?

— Да неважно, — отмахнулся он.

Хотя как по мне, очень даже важно. Мальчик, росший во дворце, сбегавший в зоопарк и имевший здесь свой домик на дереве. Точно не простой ребенок.

У Яна, что ли, спросить? Хотя с чего мне вдруг интересоваться этим Марьяном? Я, если подумать, даже не знала его фамилии.

Но больше ничего спросить не успела, темный задал вопрос первым, разом изменив непринужденную атмосферу.

— Как узор?

— Почти не проявился даже без адаманта.

— Это радует. Значит, у нас есть время.

— Время на что?

— Понять, как тебе помочь и полностью его убрать, конечно.

— А если никак? — Я сама боялась произносить это вслух. — Что, если это… необратимо?

— Такое тоже возможно, — признал маг.

И мне на удивление стало легче. Было бы куда хуже, если бы он утверждал, что все поправимо и он обязательно справится.

А так темный оказался предельно честен хотя бы в этом и не разбрасывался пустыми обещаниями.

— Но именно за этим я и пришел, — продолжил он. — Я проклятийник, а на тебе, как мы выяснили, не проклятие. Поэтому хочу посоветоваться с магом, специализирующимся на другом.

— Посоветоваться? — Я напряглась, понимая, к чему он клонит.

— Да, и для этого мне придется рассказать ему то, что знаю. И если он захочет помочь, то должен будет посмотреть на тебя сам. Рассказом тут не обойтись.

Сердце забилось чаще. Один человек знает мой секрет и уже ставит его под угрозу. Но когда их станет двое, то это уже даже не секрет…

— Он гарантированно не причинит тебе вреда, в этом даже не сомневайся. Главное, чтобы захотел помочь.

— А может не захотеть? — уцепилась за слова я.

Ведь если узнает и не поможет — это вдвойне плохо. Мало ли как он распорядится этим знанием…

— Может. Не потому, что не захочет… — Марьян замолчал, подбирая слова. — Тот маг — хороший человек, но у нас с ним плохие отношения.

— Почему?

— Почему плохие? Наверное, я не такой хороший, — усмехнулся темный.

Странное признание. Но об этом я подумаю позже.

— Может, тогда взять с него клятву?

— Клятву он не даст точно. Я спрошу, конечно, но почти уверен. Он не имеет права разбрасываться клятвами о неразглашении.

— Не имеет права?

— Да, — маг вздохнул. — Он тайный страж, у них с клятвами строго.

— Нет, я не хочу впутывать стражу!

Если бы хотела — пошла бы к ним сразу. Только не уверена, что там мне помогут, а не обвинят в соучастии.

— Я попрошу его как частное лицо. Ива, — Марьян поймал мой взгляд и подался вперед, — я действительно хочу тебе помочь, но, во-первых, пока не нашел никакого упоминания о твоем ритуале, ничего даже отдаленно похожего. И поиски могут затянуться на годы, особенно если не знаешь, что конкретно искать. А у меня есть все основания полагать, что мой знакомый сталкивался с чем-то подобным. Причем единственный за много лет. Это наш шанс.

— Наш? Ты-то ничего не теряешь! Тебе легко говорить!