В размышлении, что он просто завёл меня в ловушку и бросил, я собирался развернуться и выбираться отсюда, когда несчастный дух так настоятельно просил меня, чтобы я не бросал его на произвол судьбы, что я предпринял больше усилий и мне удалось стянуть его на несколько ярдов и вытащить его ноги из ловушки из сорняков на самом дне, в которую он был пойман. Затем, так или иначе, я наполовину волочился, наполовину поддерживал его, пока мы не достигли берега, где несчастный дух погрузился в бессознательное состояние. Я был также очень обессиленным и сел возле него, чтобы отдохнуть. Я осмотрелся вокруг, ища своего друга-пирата, и заметил его валяющимся в море, на некотором удалении и очевидно выносящего кого-то вместе с собой. Даже среди моего ужасного окружения я не мог не испытать определенное чувство веселья при взгляде на него, он прилагал такие неистовые и непомерные усилия, чтобы тащить рядом неудачливого духа, и так кричал и шумно двигался, подавая сигнал опасности любому, кто был робок, и меня не удивляло, что бедный дух почти умолял его, чтобы он не был настолько энергичным и помедлил, давая ему время, чтобы он мог следовать за ним. Я пошёл навстречу к ним, и когда бедный спасённый появился возле берега, я помог его извлечь и оставил его отдыхать рядом с другим.

Дух пирата, казалось, был весьма удовлетворён от своих успешных усилий и очень гордился собой, и был полностью готов отправиться снова, поэтому, я послал его ещё к кому-то, от который мы услышали призыв, а сам проявлял заботу о тех двоих, когда я снова услышал жалкие всхлипывания недалеко от меня, хотя на первых порах я никого не мог увидеть, затем слабое, крошечное пятнышко света, подобно блуждающему огоньку забрезжило в темноте этого отвратительного болота, и при его свете я видел, что кто-то там передвигается и зовёт на помощь, таким образом, не очень охотно, я осознавал, что должен снова войти в грязь. Когда я добрался к человеку, я обнаружил, что с ним была женщина, которую он поддерживал и пытался ободрить, и с большим беспокойством я вытащил их обоих и увидел, что дух пирата также пришёл со своим спасённым.

Истинно странной группой, должно быть, мы были на берегу этого мерзкого моря, впоследствии я узнал, что море было духовным творением всех отвратительных мыслей, всех нечистых страстей, живших на земле людей, притянутых и собранных в это огромное болото грязи. Те духи, кто таким образом купался в этом, упиваясь такими низкими мерзостями в своих земных жизнях и также продолжили наслаждаться такими удовольствиями после смерти через посредничество простых смертных мужчин и женщин, до тех пор пока, наконец, из-за их собственной чрезмерной мерзости даже земной план стал слишком высоким для них, и они были стянуты силой притяжения в эту ужасную клоаку разложения, чтобы бродить в ней, пока сильное отвращение к себе должно сработать как лечение.

Один человек, которого я спас, был одним из прославленных духов при дворе Чарльза II, и после своей смерти долго шатался на земном уровне, однако, погружался всё ниже и ниже, пока, наконец, он не попал в это море, сорняки его гордыни и высокомерия сформировали цепи, в которых его ноги были так запутаны, что он не мог двигаться, пока я не освободил его. Другой человек был знаменитым драматургом во время царствования молодого Джорджа. В то время как мужчина и женщина принадлежали двору Луи XV и вместе были затянуты в это место. Те, кто был спасён пиратом, имели очень сходные свои истории.

Я сначала был несколько обеспокоен относительно того, как освободить себя от грязи из этого ужасного моря, но вдруг, как будто по волшебству, я увидел маленький прозрачный источник чистой воды, протекающий вблизи от нас, и в его свежем потоке мы скоро смыли все следы грязи.

И теперь я посоветовал тем, которых мы спасли, попробовать то, что они смогли бы сделать, чтобы помочь другим на этой земле мрака, в ответ на помощь, данной им самим, и оказав им необходимые советы и помощь, я мог снова отправиться в своё паломничество. Однако, пират, казалось, не очень желал расстаться со мной, так что мы еще раз объединились вместе вдвоём.

___________________

Я не буду пытаться описать всех, которым мы стремились помочь в нашем странствии. Если бы я сделал так то, этот рассказ заполнил бы тома книг и вероятно только утомил бы моих читателей, таким образом, я оставлю без внимания то, что казалось мне, подобно неделям земного времени, с возможной сжатостью и опишу наше прибытие к огромной гряде гор, чьи, не защищённые от ветра, вершины возвышались в ночном небе у нас над головой. Мы вдвоём были несколько обескуражены результатами наших усилий в помощи людям. Тут и там мы находили, пожалуй, тех, кто был готов нас слушать и позволял им помочь, но, как правило, наши попытки были встречены с презрением и насмешками, в то время как многие даже нападали на нас за то, что мы вмешались к ним, и мы испытывали некоторые затруднения по спасению себя от увечий.

Наша последняя попытка была с мужчиной и женщиной с весьма отталкивающим внешним видом, которые дрались у дверей жалкой лачуги. Мужчина избивал её так жестоко, я не мог, не вмешаться, чтобы остановить его. После чего они оба двинулись сразу на мне, дух женщины, прилагал все усилия, чтобы выцарапать мне глаза, и я был рад иметь пирата, прибывшего мне на помощь, так как по правде, сказать, такое комбинированное нападение заставило меня выйти из себя, и таким образом, я мог быть помещён в данный момент на их уровень, и так я лишился бы защиты, предоставленной мне моим более высоким уровнем духовного развития.

Эти оба были виновны в самом жестоком и зверском убийстве старика (супруга женщины) ради его денег; и они были повешены за преступление, их взаимная вина, создала между ними настолько прочную связь, что они были стянуты вниз вместе и несмотря на горькую ненависть, которую они испытывали теперь друг к другу, они неспособны были расстаться. Каждый искал причину своего пребывания в этом месте в другом, и каждый считал другого более виновным, чем сам, и это рвение каждого, чтобы предать другого, помогло повесить обоих. Теперь они, казалось, просто существовали, враждуя друг с другом, и я не могу вообразить более ужасное наказание, чем быть связанными таким образом вместе, в ненависти.