— Будь по-вашему.

Раздался звучный лязг. Йору понял, что летит, лишь когда пошёл на снижение. Острые камни впились в бок, разрезали куртку на спине. Пыль забилась в ноздри, в глаза, в горло. Он не удержал рукоять, позволил мечу проскользить по дороге. Горячие капли покатились по хребту.

— Лаг Бо! — выкрик получился сдавленным.

Ульпиец ответил горьким взглядом, в котором читалось жгучее желание помочь командиру. Но сначала — враг, что раскачивался на пятках в паре шагов. Прытким движением Лаг Бо оттолкнулся от земли, попутно растягивая тетиву. Моргни лишь раз — упустишь его из вида.

Старик не упустил. Стоило стреле сорваться с тетивы Лаг Бо, как тот повёл ладонью, и снаряд распался на полоску пыли, что тут же осела на дорогу. Ульпиец вытянул шею в удивлении, попятился к ближайшему двору, едва не запнувшись об обочину.

Доселе недвижимые кроны зашелестели. Изогнулись ветви, точно пробуждённые змеи, затрепетали листья. Под натиском налетевшего ветра, они распадались завитками праха. Рассыпались по ветру уже и необъятные стволы: не все, однако, а лишь ближайшие к затаившейся деревне.

Пыльный занавес перекрыл дорогу за спиной мага. В самой его толще, будто под руками незримого скульптора, пепел собирался в скрюченные, цепкие фигуры. Их когтистые пальцы зарывались в землю, а вытянутые морды уставились на распластавшегося Йору.

Ещё пару движений — и вышли бы сносные безволосые волки. Но времени на это Хозяин Корней не имел. С протяжным гоготом он раскинул руки и повторил эхом, что отразилось громом от уцелевших в ритуале крон:

— Будь по-вашему!

Висида видела всполохи магии яснее, чем когда-либо: они напоминали искрящуюся взвесь из зеленоватой слизи. Будто кого-то прихватил особо проклятый насморк. Эти следы заляпали стены хибар, покосившиеся ограды и разбросанные вдоль дороги камни. Некоторые переливались в воздухе над их головами, иные собирались в сверкающие лужицы.

Нотонир шёл по их следу, как науськанная собака. Он подхватывал зависшие капли пальцами, склонялся над следами на земле. Принюхивался, присматривался, прислушивался — но всё тщетно. Никакого порядка, никакого смысла. То был не след, но случайные брызги, замызгавшие всё селение.

— Мы подобрались близко к чему-то очень важному, — загадочно протянул Нотонир, разглядывая высящийся за хлипким мостом холм. — Но это всё равно, что ловить рыбу пальцами в мутном озере.

— Обнадёживает, — Висида вздохнула.

Её привлекли кроны на соседнем холме. Они были единственными на весь жуткий лес, которые хотя бы шелестели на ветру.

— Попробуй и ты, — Нотонир прикрыл глаза и плавными движениями направил воздух в ноздри. — Откройся, впусти силу, перемешай её со своей. Быть может, ты увидишь больше, чем нудный старик вроде меня.

Висида фыркнула и воткнула посох в горку земли позади очередного опустевшего вдруг двора. Не попробуй она, Нотонир не отстанет — проверено полугодом брожений по Лемии.

— Давай… — шепнула девушка.

У зеленых всполохов появился запах: резкий, горький, он напоминал застарелый костёр, смоченный дождём. Она вслушалась в их тихий звон, всмотрелась в игру бликов, рождённых не солнцем, но неизвестным творцом.

Такая же бессмыслица, как уроки наставника Коспо на Далле. Магия откликалась слишком неохотно: будь она озером, Висида бы погрузилась в него щиколотку и тут же нащупала саднящей пяткой острое каменистое дно.

Бесформенные вспышки, простые выбросы энергии сквозь пальцы и ладони — это она умела. Заговоры и чары «нудного старика» оставались для неё таким же далёким искусством, как поэзия древних Ковари.

— Ёб твою мать! — взвизгнула Висида, когда подвешенные в воздухе следы магии зашлись обжигающим сиянием.

Искры кололи кожу, а их блеск терзал глаза даже сквозь прикрытые веки. Дрожь прошла глубоко под землёй, качнула истуканы деревьев на этом берегу. Завеса непроглядной пыли проглотила границы леса и собралась в тёмные фигуры вокруг искр, ставших им сердцами.

— Это не я! — воскликнула Висида, запрокинув посох на плечо.

— Отчего-то я не сомневаюсь, — голос Нотонира дрогнул, а щека трижды дёрнулась от волнения. Зрелище столь же редкое, сколь и пугающее.

Ветер налетел вместе с потоком скрипучей пыли, подгоняя слепленные из пепла фигуры. Они расчертили воздух на Висидой, ведомые раскидистыми крыльями, грузно шлёпнулись крепкими лапами о сухую землю. Десяток, дюжина, полторы — всё больше и больше фигур выныривало из-за завесы, пока деревья вокруг обращались в новые потоки пыли.