К утру от усталости не осталось и следа. Бернард задумался: он потерял карманный ловец снов где-то в заброшенной школе (может, просто когда перелезал через ограду на обратном пути), это могло быть совпадением, а могло быть и своеобразной платой, жертвой, которую пришлось принести; если бы с собой никаких амулетов не было, какой бы был результат? Ограничилось бы всё усталостью?

«Лучше не рисковать».

Мать чётко дала понять, что амулеты берут на себя большую часть отрицательной энергии (поэтому они ломаются). Может быть, этот вывод стоил ей буквально половины жизни. И она точно ничего аналогичного не желала своему сыну.

Бернард уехал в студию, надеясь, что работа вновь поможет ему отвлечься от мыслей о призраках. Ближе к обеду Юэн прислал сообщение:

«Как самочувствие после вчерашнего?»

«Нормально», — ответил Бернард.

«Другого ответа я и не ожидал», — пришло спустя минут десять.

Бернард отложил телефон и погрузился в документы, которые забрал у Чилтона. Ремонтники выполняли свою работу добросовестно и с лишними расспросами не лезли. Вечером Бернард доехал до соседнего крупного городка и сдал в мастерскую объектив (в Сент-Брине никто починкой фотоаппаратов и их комплектующих не занимался). Его сразу предупредили, что, вероятнее всего, объектив ремонту не подлежит. И хоть это был далеко не первый случай, когда у Бернарда ломалось что-то из аппаратуры, домой он возвращался с чувством, будто у него отняли маленькую, но важную частичку души. Это не ловец снов, который можно с лёгкостью заменить.

***

Когда хлопнула входная дверь, Бернард уже ожидал услышать возглас Юэна, пораньше вернувшегося с работы, но никаких торжественных монологов не последовало. Он замер на месте, прислушиваясь к шорохам и шагам.

«Что-то не так», — обеспокоенно подумал Бернард и, выглянув из кухни в коридор, заметил, как Юэн тихо прошмыгнул в сторону ванной комнаты, оставив дверь приоткрытой.

Заурчала вода в раковине. Бернард стоял в дверном проёме, гадая, стоит ли ему вернуться на кухню или проверить, с чего вдруг Юэн ведёт себя подозрительно тихо. Кран включён слишком долго. За это время можно было помыть руки уже раза три.

Бернард приблизился к ванной комнате и осторожно заглянул через приоткрытую дверь. Юэн стоял перед зеркалом, опустив голову и опершись руками о раковину. Волосы прикрывали его лицо, а на костяшках пальцев виднелись свежие ссадины. Он наконец выключил воду, поднял голову, и Бернард непроизвольно охнул, увидев красноватую припухлость вокруг его глаза и ссадину на нижней губе. Юэн, не удивившийся присутствию Бернарда, даже не попытался привычно улыбнуться. Он громко сглотнул и пристыженно увёл взгляд в сторону.

— Что случилось? — переступив порог, спросил Бернард и приблизился к Юэну почти вплотную. От него веяло прохладой. Пахло мылом и немного потом.

Юэн отшатнулся и недовольно цокнул языком. Бернард заметил ещё несколько ссадин на его бледных щеках и скулах. Кончики тёмных волос у лица заострились от воды. На серой кофте застыли багровые пятнышки крови.

— Тебе помочь? — спросил Бернард мягко.

— Сам справлюсь, — хрипло буркнул Юэн, прокашлялся и, погладив рукой правый бок, поморщился.

Бернард постоял перед ним ещё несколько секунд, пытаясь заглянуть в серые глаза, которые Юэн прятал, как провинившийся щенок, затем отошёл и присел на краешек ванны. Просто так уходить он не собирался.

— Заранее извини за небольшой стриптиз, — сказал Юэн и задрал кофту с одного края, обнажая тёмное расплывчатое пятно гематомы на рёбрах. — Херово, а я надеялся, что синяка не будет.

Бернард подорвался с места, но Юэн устало выставил свободную руку вперёд.

— Ты уверен, что тебе не надо в больницу?

— Вроде кости не торчат, значит, ничего не сломано, — сказал Юэн, прощупывая область синяка.

Бернарду казалось, что гематома на боку Юэна багровеет и разрастается с каждой секундой, как после дождей увеличивалось пятно на потолке в фотостудии. Но, конечно же, так стремительно в размерах она не росла. Бернард приблизился и протянул левую руку, едва уловимо коснулся рёбер, вернее, аккуратных бугорков зубчатых мышц. Юэн чуть крепче сжал край кофты. Грудь его как-то неравномерно вздымалась, а рука со сбитыми костяшками замерла на месте, прикрыв часть синяка.

— Сильно болит? — шёпотом, практически на ухо, спросил Бернард, проведя по расплывчатой линии пятна. Кожа под подушечками пальцев покрылась мурашками. Большим пальцем он случайно скользнул по мизинцу Юэна с тонким колечком и по тыльной стороне его ладони.

— Только если надавить. А так всё нормально, — тихо и хрипло ответил Юэн.

Бернард надавливать и проверять целостность костей не стал. Он убрал руку, сжал ладонь в кулак. Под пальцами медленно таяло ощущение «гусиной кожи».