Я увидел мутные глаза слепца и понял, местный тёмный, это тот самый авторитетный вор, носящий погоняло Слепой. Именно про него несколько раз шептались зеки из нашего отряда. Раньше я этого вора не видел, даже на общем построении зоны. Иногда чувствовал нечто потустороннее на территории, но чем именно воняет, понять не мог.

— Ну чо, Молчун, допрыгался, сучий потрох? — изрёк Слепой после того, как меня просканировал. — А ведь я учуял, что чем-то знакомым запахло, как раз в тот самый день, когда тебя закинули вертухаи на зону. Но надо отдать тебе должное, маскировался ты зачётно. Серое на сером. Вторую такую невзрачную ауру, как у тебя, ещё поискать надо. Ты почти не отсвечивал, и если бы не звериное чутьё Комара на ментов, то так и отбывал срок дальше, строя козни честным арестантам. Ну чего молчишь? Давай, мусорок побазарим за жизнь, пока мой должник тебе язык не отрезал. И первым делом признайся, ты и вправду сексот из ментовских чистильщиков, или просто так, погулять вышел?

Я понимал, если ничего не предпринять, то этот разговор закончится хреново. А ещё я даже не надеяться, что убежавший в ужасе Груздь, первым делом стукнет о произошедшей резне в администрацию зоны. Скорее всего, он понёсся вприпрыжку в первый барак, к Сизому за подмогой. Выходит, на попытку решить проблему, у меня осталось не больше пяти-семи минут.

— Слепой, скажи, на хрена тебе всё это? — спросил я, при этом убедившись, что язык действительно ворочается.

— Как на хрена? — возмутился иной. — Эта зона принадлежит мне. И я не допущу, чтобы кто-то из пришедших с той стороны, влез в мой огород и пытался здесь что-то менять.

— Слепой, так вроде в смотрящих за зоной, здесь Сизый ходит — напомнил я, желая вызвать у тёмной эмоции. И мои слова его действительно задели.

— Здесь смотрящих назначаю я — прорычал тёмный, и в этот момент я понял, у него с сознанием бывшего владельца тела, определённого рода симбиоз. Иначе я не мог объяснить длительное пребывание на зоне того, кто в состоянии легко отсюда свалить. Подобных существ, привязанных к одному месту, я уже встречал в Москве, так что особо не удивился. — Молчун, или как тебя там кличут на самом деле? Может Ведьмак? Ну короче, сам понимаешь, здесь ты по-любому лишний элемент. Тем более от тебя реально ментом за версту несёт. Да и моих воров ты вон сколько сегодня покрошил. За такое придётся не только кровью платить.

— А пущай, не лезут — зло прорычал я.

В ответ Слепой оскалил тёмно-жёлтые зубы. Затем, достав из кармана пачку папирос Беломорканал, закурил и снова принялся сканировать моё нутро мутными глазами.

Услышав, как иной озвучил моё прозвище, со временем превратившееся в позывной, я насторожился. Про Ведьмака он мог узнать только из личного дела. А ведь перед отправкой по этапу, майор Нечаев уверял, что сильно кастрированный вариант личного дела, здесь в руках сможет подержать только начальник зоны.

— Слышь, Ведьмак, а ведь тело тебе досталось, то, что надо. Никогда раньше такого не видел. Сидит словно твоё собственное. Да и сам изначальный, ты раньше посильнее был. Но потом жизнь пообтесала и способности свои ты простебал. Так что пока с силушкой играться вволю не можешь.

Дав мне краткую характеристику, Слепой поцокал языком и мокнул указательный палец в сочащуюся из вспоротой фуфайки кровь. Затем попробовал её на вкус. И в тот же миг, от раны по телу начали расходиться тёплые волны. В тех местах, куда они проникали, к мышцам начала частично возвращаться чувствительность.

— Слепой чёрт, похоже, тебе оболочка моя приглянулась? — спросил я, желая ещё сильнее задеть тёмного и хоть немного потянуть время.

— Неплохая оболочка. Так что при других обстоятельствах, я бы точно тебя из неё выкинул и заселился туда сам — неожиданно признался иной. — Но скоро все эти оболочки, для таких как мы, станут товаром неактуальным. Ведь когда откроется разлом, этот паршивый мирок сильно изменится.

Я почувствовал, признание иного не фальшиво. Это заставило отвлечься от проходящих по мышцам оживляющих волн и сосредоточиться на крупицах свежей информации, зацепившийся за сознание.

— Что за разлом? — спросил я.

— Не знаю — честно ответил собеседник. — Но чую, он разорвёт этот мирок на британский флаг и даст каждому из пришедших с той стороны столько дармовой силы, сколько он сможет унести. После этого я оболочки буду менять как перчатки. И, быть может, смогу стать тем, кем был раньше.

Иной начал говорить порывисто, словно предвкушая возвращение былого могущества. И с каждым его словом освещение внутри лесопилки меркло. При этом контрастные тени сделали его лицо вытянутым и превратили зековскую шапку-ушанку в подобие зубчатой короны.

— А откуда ты узнал о мифическом разломе, при этом сидя здесь взаперти?

Услышав вопрос, Слепой зловеще ухмыльнулся.

— Долго живу и из­-за слепоты, чую всякое другим неведомое. Ну а теперь, Ведьмак, извиняй, но тебя пора кончать, пока на лесопилке лишние свидетели не нарисовались. Конечно, жаль, что нет времени тебя лично на лоскуты порезать, но тут уж ничего не поделаешь.

Повернувшись, Слепой указал беспредельщику на меня и провёл рукой по горлу. Увидев однозначный жест, спортсмен кивнул и снова замахнулся топором, явно намереваясь рубануть по голове.