Земля под Жнецом вздыбилась, словно проснувшийся титан. Трещины разбежались во все стороны на сотню метров, поглощая десятки Бездушных. А потом из разломов ударили каменные шипы.

Не просто шипы. Десятиметровые базальтовые копья толщиной с молодую сосну. Они росли с невероятной скоростью, пронзая всё на своём пути. Жнец попытался увернуться, но слишком поздно. Три шипа прошили его насквозь — через ноги, живот и плечо, разрастаясь внутри него каменными ветками.

Древний взревел, пытаясь сорваться с копий. Чёрная кровь хлынула из ран, шипя и растворяя камень. Однако новые шипы росли быстрее, чем старые разрушались. Через пять секунд Жнеца буквально разорвало на части.

— Концептуально! — с ехидцей прокричала Полина из соседней машины Северных Волков.

Ещё полгода назад эта изнеженная аристократка падала в обморок при виде крови на дуэли. А теперь спокойно комментирует, как трёхметрового монстра разрывает на куски. Угрюм закалил её не хуже любой армейской муштры — превратил из тепличного цветка в боевого мага, способного без дрожи смотреть на самые жуткие сцены.

Но радоваться было рано. Смерть одного из офицеров не остановила орду. Бездушные лезли под колёса, прыгали на крыши, цеплялись за борта. Наше продвижение замедлилось до черепашьего.

— Маги, работаем! — скомандовал я.

Черкасский и Безбородко синхронно высунулись из окон. Два потока пламени слились в огненный таран, расчищающий путь. Вельский создавал каменные стены по бокам, защищая колонну от флангов. Ярослава Засекина из своей машины запустила воздушный вихрь, подбрасывающий тварей в воздух.

Северные Волки не отставали. Их криомант — мужчина с ястребиным носом — замораживал землю под Бездушными, превращая её в каток. Пиромант поджигал скользящих тварей, создавая живые факелы.

Но их было слишком много. На каждую убитую тварь приходили три новые. Требовало что-то масштабное…

Металлический вихрь.

Я закрыл глаза и потянулся магией к окружающему пространству. Тысячи и тысячи откликов. Столько смертей произошло здесь за последние часы. Столько металла пропиталось кровью…

— Прикройте меня! — крикнул я и полностью сосредоточился на заклинании.

Обычно Металлический вихрь действовал в радиусе пятидесяти метров. Эликсир изменил всё. Моя власть распространилась на двести, триста, четыреста метров. Каждый кусочек металла откликнулся на зов.

Сначала задрожала земля. Потом из неё начали подниматься металлические фрагменты. Пули — тысячи пуль и гильз разных калибров. Осколки гранат и снарядов. Обломки штыков и сабель. Даже пуговицы с одежды погибших людей.

Весь этот металл закружился вокруг нашей колонны, набирая скорость. Под действием моей воли каждый фрагмент преобразился. Пули расплющились в лезвия. Осколки вытянулись в иглы. Обломки оружия распались на сотни режущих дисков.

— Мать моя женщина… — выдохнул кто-то из Северных Волков.

Вокруг нас бушевал стальной ураган. Миллионы лезвий вращались с немыслимой скоростью, создавая непроницаемую сферу смерти. Бездушные врезались в этот барьер и превращались в кровавую чёрную взвесь за доли секунды.

Но я не остановился. Направил вихрь вперёд, превратив его в исполинскую циркулярную пилу. Стальное торнадо врезалось в ряды тварей, прокладывая широкий коридор. Трухляки и Стриги — все они перемалывались в труху под натиском металлической бури.

— Дорога свободна! — заорал я. — Гони!

Безбородко не заставил себя просить дважды. Наша колонна рванула вперёд по проложенному коридору. Металлический вихрь двигался впереди, расчищая путь. Позади него оставалась дорога из перемолотой плоти и раздробленных костей.

Пролом в стене приближался. Вдалеке я видел БТРы князя Оболенского, ведущие огонь по Бездушным с другой стороны. Ещё сотня метров. Пятьдесят. Двадцать.

— Держитесь! — крикнул я, когда наш Бурлак влетел в пролом.

Машина подпрыгнула на обломках стены, чуть не перевернулась, но Безбородко удержал её. За нами влетели остальные три внедорожника. Мы прорвались.

Позади заклинание окончательно распалось, и тысячи окровавленных лезвий дождём упали на землю. Бездушные хлынули следом, но навстречу им уже выдвигались свежие силы князя.

Я откинулся на сиденье, чувствуя, как перенапрягшиеся магические каналы пульсировали болью. И всё же мы сделали это. Прорвались к городу через армию тварей.

— Неплохо для разминки, — усмехнулся Черкасский, вытирая кровь из носа. — Что дальше, воевода?

Я посмотрел на дымящийся город, на мечущихся по улицам людей, на рвущихся через пролом Бездушных.