Впервые за все это время подала голос Арина. Ее голос был слаб, но тверд.

— Ты хочешь… пойти к ним? Прямо в пасть? Это безумие.

— Именно, — я кивнул, и ледяная уверенность заполнила меня изнутри. — Бежать — это то, чего они от нас ждут. Это предсказуемо. А мы сделаем то, чего не ждет никто. Мы сами придем на этот суд.

Они уставились на меня, как на сумасшедшего. Даже Искра в моей голове, кажется, на секунду зависла, обрабатывая объем поступившего бреда.

— Это будет уже не их игра, воевода. А наша.

Я выпрямился, чувствуя, как азарт игрока, который увидел на доске выигрышную, хоть и самоубийственную комбинацию, заглушает и холод, и усталость.

Они все еще молчали, переваривая услышанное. Ратмир, этот каменный истукан, смотрел на меня уже не как на союзника, а как на оружие, которое он сам же и притащил в этот лес. Арина, до этого сжавшаяся в комок, теперь распрямилась, и в ее глазах, помимо страха, проступило что-то еще. Острое, хищное любопытство. Она была игроком до мозга костей и поняла, что я собираюсь не просто перевернуть доску — я собираюсь сломать ее об колено вместе с фигурами и самим столом.

Мое предложение повисло в воздухе, густое и тяжелое, как туман. Безумие. Чистое, незамутненное безумие. Ратмир смотрел на меня так, будто я предложил ему голыми руками ловить молнии. Арина — с той смесью восхищения и ужаса, с какой смотрят на гениального хирурга, который собирается оперировать сам себя ржавым ножом. Они молчали, не находя слов, чтобы прокомментировать мой бред.

И в этот самый момент из-за деревьев, бесшумно, как тень, выскользнула фигура. Один из вояк Ратмира, тот, которого он оставил на стреме у дороги. Парень был бледен, дышал тяжело, но держался молодцом.

— Командир, — выдохнул он, игнорируя всех, кроме воеводы. — Новости. Плохие.

— Говори, — коротко бросил Ратмир, не отрывая от меня своего тяжелого взгляда.

— Гонцы от Орловых… скачут во все стороны. Один мимо пролетел, я в кустах отсиделся. Трясся, как осиновый лист, но орал на всю дорогу своему оруженосцу. Я подслушал.

Разведчик перевел дух и выпалил:

— Орловы созывают «Собор Северных Лордов». Прямо в своем замке, в Орлином Гнезде. Хотят устроить публичный суд. Над… — он запнулся и покосился на меня, — … над бароном Рокотовым. Чтобы, значит, при всех его осудить и показать, кто тут главный. Говорят, и Легат, и сам Инквизитор туда приглашены. В качестве почетных гостей.

Парень закончил и уставился на своего командира, ожидая реакции. Но реакция последовала не от Ратмира.

В ответ я рассмеялся. Тихо, коротко, с каким-то внутренним, ледяным удовлетворением. Будто игрок в покер, которому на ривере доехал флеш-рояль. Все мои спутники, включая запыхавшегося разведчика, уставились на меня, как на привидение. Их мир рушился, а я смеялся.

— Они решили не просто выиграть, а еще и на бис станцевать на наших костях, — прошипел я, и в моем голосе не было веселья, только холодный, злой азарт. — Что ж, поможем им с музыкой.

Я обвел их взглядом, который, я знал, сейчас пугал их до чертиков.

— Это наш шанс, воевода. Единственный. Они хотят шоу? Мы им его устроим.

Я поднял гроссбух, который все это время сжимал в руке.

— Они ждут нас в качестве дичи на своей охоте. А мы придем как волки в их овчарню.

— Прорваться в Орлиное Гнездо во время сбора лордов? — Ратмир недоверчиво покачал головой. — Там будет тройное оцепление. Это не просто крепость, это будет самая охраняемая точка в северных землях. Как ты себе это представляешь? Мы даже к стенам не подойдем.

— А кто сказал, что мы будем подходить к стенам? — я усмехнулся. — Ты мыслишь категориями штурма, воевода. А надо мыслить, как… контрабандист. Они будут ждать врагов снаружи. А мы уже будем внутри.

В их взглядах читалось понимание всего масштаба авантюры. Пан или пропал. Либо мы с триумфом выходим из ворот, либо наши головы украшают пики на стенах Орлиного Гнезда. Ставки взлетели до небес.

Ратмир потер переносицу с усталостью человека, который уже ничему не удивляется.

— Хорошо, барон. Допустим, ты не врешь, и у тебя есть способ просочиться внутрь. Что дальше? Ты выйдешь на середину зала и крикнешь «Сюрприз!»? Нас скрутят раньше, чем ты успеешь открыть рот. Легат и пальцем не пошевелит, чтобы спасти обвиняемого, который устроил дебош на суде.

В ответ я впервые с момента нашей встречи в том проклятом кабинете улыбнулся. Улыбка получилась холодной, хищной и, я был уверен, совершенно чужой. Я медленно провел свободной рукой по своему мечу, на котором едва заметно пульсировали темные вены.

— Кто сказал, что они нас увидят? — мой голос прозвучал тихо, но от этого еще более зловеще. — После недавней «трапезы» у нашего друга, — я кивнул на Искру, — появились новые, весьма специфические таланты.

Я поднял взгляд на ошарашенного Ратмира, на замершую Арину.