Шрифт:
Из темноты проступила фигура. Не сразу, сначала только дымка, потом тень, затем силуэт — высокий, чужой.
«Повелитель», — Пергий склонил голову.
— Есть новости?
«Мы нашли то, что будет тебе интересно».
Я кивнул и отошёл ещё дальше от лагеря. На всякий случай. Хотя, честно говоря, сомневался, что кто-то нас услышит. Марна и так почти клевала носом, а лагерь охраняли мои Солдаты. Те, кого мои товарищи по оружию, не задумываясь, бросились бы убивать. Они не понимали разницы. Пока что.
«Два гнезда», — продолжил Пергий'. — «В одном из них есть остатки лаборатории».
— Подробнее.
«Лаборатория небольшая. Внутри уже нет следов человека. Мы думаем, это был просто полигон для выращивания гибридов. А гиьриды превратили это место в своё гнездо».
Я кивнул. Ничего нового, но чем больше гнёзд мы найдём и уничтожим, тем лучше.
— Где располагаются гнёзда?
Пергий шагнул ближе. Я уловил слабый запах — земляной, как из-под корней, и немного жжёный. Он указал двумя длинными пальцами, как дирижёр в безмолвной симфонии:
«Первое — в день пути от Элуна к северо-востоку. Там, где сгоревший маяк и река с тёмной водой. Старая дорога, заросшая волчьим мхом, и большой валун. Ошибиться трудно. Там около пятидесяти особей».
— А второе?
«Южнее, по пути на Альбигор. Там, где ржавая арка. Мы слышим, как они растут. Как размножаются. Слишком быстро, повелитель. Даже для гибридов».
— Сколько особей?
«Это большое гнездо. Около сотни».
Я медленно выдохнул.
— Если они двинутся одновременно, Элун падёт. А следом — и остальные форпосты. До самого Альбигора.
«Да, повелитель. Иногда мы сражаемся с ними, и они мало уступают нам в мощи. Они лучше переносят дневную жару и солнце. И атакуют наши гнёзда именно утром».
Забавно. Выходит, этим гибридам вообще без разницы, на кого нападать. Им интересен лишь Ноктиум.
— Держитесь ближе к Элуну, — тихо сказал я. — Наблюдайте. Найдёте новое гнездо — дай знать. Возможно, мне потребуется ваша помощь.
«Ты хочешь, чтобы мы защитили этих людей, повелитель? Тех, кто сделал столько зла тебе и нам?»
— Многие из них — потомки Империи, Пергий, — отрезал я. — Возможно, последнее, что от неё осталось. Поэтому будь моими глазами. Или зубами. Или чем ты там обычно бываешь.
«Зубами», — согласился он. — «Но стану и глазами, если прикажешь».
Он исчез так же внезапно, как появился. Просто растворился в ночи. Я стоял, глядя в пустоту, пока не услышал позади шаги. Остен. Конечно, Остен.
— Ты всегда так далеко отходишь по нужде? — его голос был уставшим, но взгляд оставался внимательным.
— На твоём месте я бы не заходил за эту скалу, — улыбнулся я. — Сухой паёк на этот раз явно оказался просроченным.
Гул трубы и бой гонга разнеслись над равниной. Мы приближались к воротам Элуна — уставшие, грязные, обожжённые. Но живые. В полном составе.
И мы выполнили задачу.
Стража на стене увидела нас издалека. Сначала движение на стенах, потом — сигнальный огонь. Ворота раскрылись с таким скрипом, будто сам город с усилием разлеплял веки, чтобы убедиться, что ему не привиделось.
Люди на улицах замерли, потом — кто-то закричал, кто-то бросился навстречу знакомым. Радость была бурной, даже немного истеричной, но настоящей.
— Смотри, — буркнула Марна, — герои. Ещё пару таких миссий — и нас начнут на руках носить.
— Учитывая мою больную поясницу, — ответил Тар, прихрамывая, — это не худший вариант.
Двор перед зданием штаба встретил нас иначе — тишиной и чистотой. Площадь уже привели в порядок, сгоревшие доски растащили. Несколько офицеров уже стояли по стойке смирно. В центре — Варейн. В броне, с невыразительным лицом и тяжелым взглядом. Он кивнул Марне, кивнул мне. Ни слова — только жест рукой.
Ласс вышел вперёд.
— Комендант Варейн, счастлив доложить, что ретранслятор восстановлен. Сообщение отправлено в Альбигор. Потерь нет.
— Благодарю, Ласс, — кивнул комендант. — Благодарю всех вас. Все свободны.
Он помолчал, затем обратил взор на меня.
— Кроме вас, страж Ром. Прошу проследовать в штаб.
Глава 12
Меня проводили в небольшую комнату без окон. Из мебели здесь были только длинный стол и три стула, а свет давал единственный сферический артефакт под самым потолком. Толстые каменные стены заглушали все звуки.