Такому тону Маделиф точно у меня научилась. Я, внутренне улыбнувшись, просмотрел документ, поставил на нем подпись и королевские печати и обратился к послам:

— Как вы понимаете, это предварительный договор, который в ближайшем времени вам придется перезаключать, — сказал я. — Полагаю, вы всё поняли.

— Можете в этом не сомневаться, Ваше Величество, — Карбони с поклоном подхватил документы, убрал в портфель и, быстро попрощавшись, итальянская делегация вышла вон.

Едва они удалились, как Финбарр басисто расхохотался.

— Барри, тебя же услышат во всей Гильдии, особенно наши итальянские «друзья», — я обернулся к нему с улыбкой.

— К черту всю эту дипломатию! — произнес кузен, усмехаясь. — Я бы еще раз с удовольствием посмотрел на их вытянувшиеся понурые рожи.

— Я, пожалуй, тоже, — согласился с улыбкой Карлфрид.

Маделиф глянула на нас всех с легким неодобрением. Я притянул ее и улыбающуюся Маргарете к себе.

— К черту всё это, — прошептал я им. — Хочу домой в Хоэцоллерн, в сауну и расслабиться.

— Но мы не успеем подготовить законодательство и ты обещал Ульриху… — начала было Маделиф.

— Ничего с Хайдельбергской Гильдией за несколько часов не случиться, — прервал я ее. — Особенно с улучшеной защитой. Карлфрид, вы с нами. Барри, остаешься тут и передай это Ленели — она знает что с этим делать.

Я кивнул на договор с итальянцами. Кузен кивнул, забрав документ и мы все вместе вышли из зала.

Едва мы вышли из кабинета передо мной появился один из кобольдов.

— Ваше Величество, господина Адельман просил вам передать что они срочно уехали из Праги и через полтора часа будут здесь.

— Что-то случилось? — забеспокоилась Маделиф.

— Насколько я понял, к решению вернуться их подтолкнуло выступление Российского императора, — осторожно заметил кобольд.

Мы с лёгким удивлением переглянулись.

— А как же их дела в Праге? — поинтересовался я.

— Главы Гильдии их почти все завершили.

— И даже нового главу Богемской Гильдии назначили? — спросила Маделиф.

— Про это к сожалению не в курсе, — отозвался кобольд. — Но господин Адельман сказал, что как только они вернутся сразу же будет созван очередной срочный совет и просил вас не отлучаться из Гильдии.

Я только выругался, а Маделиф, посмотрев на меня, даже тихо рассмеялась. А следом обе супруги одновременно поцеловали меня в щеки.

— Похоже, нам ещё не скоро дадут отдохнуть, Харди, — сказала Маргарете с улыбкой.

— Похоже на то, хотя я надеялся, что нервы у Адельмана, Прегиля и остальных всё-таки окажутся крепче, — я чуть улыбнулся.

А потом посмотрел на Финбарра.

— Барри, отнеси итальянские документы Ленели, пусть она сделает копии и сразу принеси их обратно.

— Хорошо, Харди, — отозвался кузен. — Я быстро вернусь. Вы где будете?

— В зале совета, — Маделиф глянула на меня. — Там всё завалено законодательными актами и томами, которые надо убрать к совету. И думаю, полтора часа мы как раз ещё можем поработать.

— «Отличная» альтернатива сауне и отдыху, — я хмыкнул.

Впрочем, наверно это был лучший вариант как провести оставшееся время до приезда остальных магов.

Когда мы пришли в зал совета, юристы всё ещё работали с бумагами, что-то выискивая в томах и выписывая в пухлые тетради. Маделиф и Маргарете присоединились к ним, а я, взяв чистые листы и ручку, снова уселся в стороне около окна. Смотря как опускается Хайдельберг вечер, я решил набросать планы и распоряжения на ближайшую неделю.

— Харди, просыпайся, — прошептала мне в ухо Маргарете.

Я в удивлении раскрыл глаза.

— Меня что, вырубило?

— Да, почти сразу как ты сел в кресло, — отозвалась Маргарете с улыбкой и чмокнула меня в губы. — Я даже Ноткера попросила принести тебе подушку под голову.

— Спасибо, — улыбнувшись, я глянул на листы, на которых так ничего и не записал. — Зато, как ни удивительно, кажется я успел выспаться. Главы уже тут?

— Да. И мне разрешили остаться на Совете.

— О, прогресс с их стороны, — я поднялся и направился к магам, ожидающим у стола.

Там же находились Маделиф, Карлфрид и Финбарр, а юристы собирали последние законодательные книги и папки, освобождая столешницу от бумажного хаоса.

Все четверо главы Гильдий выглядели усталыми из-за чего им труднее было скрыть свою нервозность.