— Я не знаю, — пожимает плечами собеседник. — Я читать не умею.

И тут меня пробрало на смех, а потом и Таска подключился. Вот мы смеемся, как два дурака, а другие вахтенные наверняка удивленно смотрят в нашу сторону, но ничего толком не могут разглядеть в парящем песке. Приходится даже крикнуть, что все в порядке, мы еще не рехнулись от скуки.

— Ты поэтому не используешь свой инструмент? Потому что не знаешь, что с ним нужно делать? А в системе ничего не сказано? — начинаю допытываться до деталей.

— Ага. В системе? А, в этой штуке перед глазами? Там сказано, что это копия ценного научного труда какого-то Секки Третьего, но не сказано ни слова о том, что именно можно делать. А прочесть содержимое не могу, поэтому до этого использовал книгу только как подставку.

— Давай поглядим, — я ведь грамоте обучен, но тут будет зависеть от того, на каком языке написан научный том.

Сажусь, кладу книгу на бедра и осторожно откидываю обложку. Зажигаю в воздухе несколько светящихся голубых шаров из психической энергии, чтобы лучше было видно, а потом приступаю к изучению. К сожалению, это книга написана не на земном языке, поэтому пассивный навык «Без языковых барьеров» тут не помогает. И раз Таска не может прочесть, то это и не орочий алфавит. Страшно представить более бесполезный инструмент, чем магический гримуар, который не можешь прочесть.

Но зато у меня уже есть опыт перевода неведомой фигни, так что с чувством первооткрывателя приступаю к изучению рун в поисках чего-то знакомого. Пока что знакомых символов и базисных написаний не видно, ветхие на первый взгляд страницы наполнены бессмысленной белибердой символов, написанных от руки. Отдельные буквы напоминают острые колючки с большим количеством углов и засечек. Гилберт Трат-Адрок предупреждал меня, что выступать переводчиком для написанных текстов сложнее, чем искать общий язык устно. Письменная речь не помогает чувствовать тон, использовать жесты и следить за реакцией собеседника.

— Извини, это будет непросто даже для меня. Вот бы найти кого-нибудь, кто знает хотя бы алфавит. Не думаешь обратиться к Кли? Её семья была связана с Анахорической Библиотекой, так что, кто знает, вдруг она уже видела эти письмена?

— Кли? — переспрашивает орк, а потом я понимаю, что Таска общается только со мной и знает лишь мое имя.

— Понял. Тогда я тебя познакомлю со всеми, как вахта закончится.

По завершению дежурства я исполняю обещание и вместе с Таской обхожу всех восходителей, выступая в качестве переводчика. Большинство отнеслось к зеленому громиле настороженно или вовсе никак, вроде Фокса, что даже слова в ответ не сказал. Другие, вроде Андреса, даже что-то решили спросить у орка, а потом мы дошли до Кли, которая с интересом посмотрела на волшебный гримуар.

— Я видела такую рунную азбуку. Ей пользовались некоторые авторы, но я не знаю этого языка. Простите, что не могу помочь, — девушка возвращает книгу Таске, а я перевожу её ответ. — Я никогда даже не слышала о Секки Третьем.

Зеленокожий с улыбкой благодарит, не похоже, что он сильно расстроен. Он и так сильный восходитель, но вот с инструментом мог бы стать еще сильнее.

— Кстати, спроси у него, по какому Пути он следует, — вдруг просит Кли.

А ведь и точно! Это информация вряд ли как-то пригодится в расшифровке незнакомой письменности, но может что-то сказать о восходителе. Если, конечно, Таска не выбрал Путь тоже наугад. Пытаюсь это выяснить, но название Пути не похоже на шесть глобальных сил. Такого слова я еще не встречал, поэтому пришлось потратить некоторое время на то, чтобы подобрать перевод и записать его в Эпсилон-Словарь.

Таска попеременно опускает и поднимает ладони перед грудью, а потом выравнивает их на одном уровне. Я понимаю, что это похоже на весы, поэтому могу предположить, что у него…

— Путь Равновесия, понятно, — по жестам Кли тоже догадалась.

— И такой Путь есть? — я удивлен.

— Малых Путей большое количество. Про это в нашей секции Анахорической Библиотеки было, — задумчиво говорит девушка. — Но Путь Равновесия был описан довольно скудно. Его последователи стремились искать гармонию и баланс, идеальную середину между добром и злом, тьмой и светом, хаосом и порядком, жизнью и смертью. Они как бы считали, что баланс — это естественный порядок вещей, любая система стремится к балансу. Нарушение баланса приводит к разрушению системы.

Я и Таска хлопаем глазами. Потом перевожу это для орка, но тот с улыбкой развел руками. Он не воспринимает выбранный Путь так сложно, пускай и не выбирал наугад. С его слов выходит, что он на предыдущем этаже, который для орков проходил на отдельном «сервере», встретил загадочного странника, который подошел именно к Таске. Незнакомец не показал лица, но как будто понял, что орк застыл на границе между традициями кланами Хемвасейера и желанием делать то, что хочется именно ему.

— Он сказал, что я могу найти такой невероятный баланс, если решусь быть не здесь и не там, — как может объясняет Таска. — Что я смогу, как это, сочетать в себе разные противоположности без саморазрушения. В этом особая сила Пути Равновесия.

— И что потом? В тебе открылись особые силы?

— Нет, ничего такого, — качает головой здоровяк. — Тот странник сказал, что еще предстоит найти свой символ Пути.

Хм, здоровенный накачанный орк, занимавшийся на родине боевыми искусствами и охотившийся на морских чудовищ, нарочно идет не со своими соплеменниками, потому что хочет чего-то другого. А в качестве инструмента у него именно что книга, а не меч или топор. Вот уж действительно разрыв всех шаблонов в попытке найти линию идеального равновесия между разными силами, подходами и инструментами.