Шрифт:
Чем дольше были они вместе, тем труднее представить, что придется с ней расстаться. И жениться на другой, как того требует древний обычай. Ради своего королевского статуса, ради благополучия Эльдемии.
Маркеш заталкивал эти мысли глубоко. Затаптывал их в себе.
Но сейчас, когда принцессу так резко и грубо вырвали из его рук, все они всплыли на поверхность.
– Давай, Обсидиан, поднажми, друг, – уговаривал король своего верного коня, – мы должны ее найти и спасти. Пусть это и незапланированный на нашем с тобой пути подвиг.
Он невесело усмехнулся.
Закрыл глаза и приложил обе ладони к шее животного, бормоча заклинания.
Конь заржал и встрепенулся, по его телу разлилась магическая сила, переданная хозяином.
Черные бока заблестели сильнее обычного, ноги налились необыкновенной бодростью, казалось, конь стал выше.
Он помчался вперед, словно ветер.
Маркеш же почувствовал себя несколько хуже.
Было рискованно делиться с конем своими силами. Но сейчас ноги Осидиана были самым ценным ресурсом. А он, Маркеш, сумеет собраться и победить не только лешака, но и всех его собратьев.
Спасет принцессу Розмари и… и постарается выполнить ее просьбу. Они найдут колдуна, способного отправить девушку туда, куда рвется ее сознание. В противном случае будут сплошные сложности.
Такие, на которые имеют право простые люди, не обремененные ответственностью за целый народ.
ГЛАВА 7. В лесном логове
Я отключилась. Постыдно потеряла сознание от страха. И ведь знала, что этого делать нельзя. Пока ты вырублена, выключена из реальности, с тобой может произойти что угодно!
Как же я всегда в своей жизни… недолгой шестнадцатилетней жизни… ненавидела беспомощность!
Ага, а потом легла и проспала сотню лет. За которую со мной что угодно могло произойти.
И слюнявый поцелуй самовлюбленного герцога – это еще цветочки.
В жизни бы ему не далась для лобызаний, имей возможность выразить свою волю.
Впрочем, замуж за Рейна Ирендела я как раз и не хотела. Поэтому повелась на обещание колдуньи и уколола пальчик веретеном.
Но это все лирические отступления.
В обморок я провалилась при очередном мощном прыжке чудовища, когда Маркеш и Обсидиан превратились в крошечную точку вдали.
А когда очнулась, услышала звук капающей воды.
Кап.
Кап.
Кап.
Монотонно, ритмично. Бесит.
Пошевелив руками, поняла, что они свободны. А вот ноги оказались связаны. Где логика?
Я же могу развязать веревки. Видимо, тот, кто меня сюда поместил, не отличался выдающимся умом.
Сев на топчане из прессованной соломы, я радостно схватилась за узлы на веревках. И тут же поняла, что даже если мой похититель не умен, то силен неимоверно.
Эти узлы я бы и зубами не смогла развязать.
Так что сбежать отсюда получится только на руках. Подпрыгивая и отталкиваясь от земли как русалочка хвостиком.
Или тюлень.
Поняв, что с путами не справиться, я начала наконец оглядывать место, в которое угодила.
Сначала мне показалось, что это очередная пещера. Но нет, в этот раз я очнулась в землянке с полукруглым сводом, возможно, вырытой внутри холма.
Капало из рукомойника. Значит, попала я к кому-то, знающему о гигиене.
Кроме соломенного топчана, на который кинули меня, в этом жилье был еще один такой же. Между ними находился грубо срубленный стол, с тремя круглыми деревянными чурками вместо стульев.
Другой мебели не имелось, зато я увидела что-то вроде деревянной кладовки, заполненной какими-то вещами до верха. Внутренности жилья освещали грибы-гнилушки, натыканные повсюду.
– Эй, есть тут кто? – громко спросила я. Раз уж нет возможности из этой норы сбежать, надо понять, что меня здесь ждет. А главное, кто.
Ответа не было.
Спустив ноги с сена, попыталась встать на земляной пол. Получилось!
Только вот передвигаться могу прыжками и никак иначе. Даже руками придержаться особо не за что.
Но я все же исследовала помещение, используя свои скромные возможности.
С особым интересом добралась до кладовой, заглянула, внутренне ужасаясь от вероятности увидеть внутри скелеты или сушеные головы предыдущих пленников.
Но там оказалась вязанка дров и деревянные коробки, сквозь щели можно было разглядеть, что внутри продукты. Зерно, картофель, какие-то клубни.