Тот факт, что истребители второй эскадрильи, перебазированной на соседний полевой аэродром, днем ранее дрались с фашистами в небе надо Львовом, потеряв машину и пилота, в 69-м ИАП до личного состава не довели. Старшие командиры сочли, что случилась ошибка летунов, что немцы бомбили именно поляков — и со страхом ожидали жесткого нагоняя сверху… Но сверху был дан лишь приказ сопроводить колонны советских войск и бронетехники, следующие ко Львову. И утром дежурное звено Петра поднялось в небо…

Теперь же лейтенант Рябцев нет да нет, но посматривает вниз — с удивлением и набирающим силу раздражением. Шоссейная дорога под крылом его «ишачка» до отказа забита бронетехникой, пешими колоннами, автомашинами. Местами пехотинцы и конница уже сошли с дороги, двигаясь параллельно шоссе — в иных же возникли заторы и пробки длиной в несколько километров… Страшно подумать, что на эти колонны могли бы зайти вражеские бомберы и штурмовики! Мороз по коже от одной только мысли об этом…

На большинстве И-16, как и на И-15 бис, что пилотировал Соломенцев, отсутствует радиосвязь. Перед боем лётчики могут обмениваться жестами — благо, что уже с «тип 5» отказались от сдвижного фонаря и закрытой кабины, ограничивающей обзор. Кроме того, есть несколько условных сигналов, подаваемых определёнными маневрами истребителя.

Вот и сейчас командир звена, старший лейтенант Максим Антонов, плавно покачал крыльями — «делай, как я» — после чего увеличил скорость, полетев строго над дорогой. Увеличил скорость и Рябцев, растерянно оглянувшийся по сторонам: в чем дело-то?

Впрочем, вскоре и сам Пётр разглядел быстро растущие точки (много точек!), что стремительно принимают очертания неизвестных ему самолётов. Самолётов, заходящих в голову советской колонне… У Рябцева захолодело в груди — неужто?! Неужто немцы решились ударить по советским войскам, наступающим на Львов — и теперь сгрудившимся на шоссе?!

Или же поляки как-то сумели набрать ударную группу бомберов?

Мгновением спустя все это стало невыжным — на шоссе диковинным огненным цветком полыхнул взрыв бомбы-пятисотки, накрывший головной танк…

Командир звена вновь покачал крыльями — и принялся резко набирать высоту. У Антонова, пилотирующего И-16 тип 10 с четырями пулеметами ШКАС, есть рация — сейчас старший лейтенант наверняка передаёт в полк информацию о воздушном ударе противника… Но и от боя звено советских истребителей не уклонится. Ведь как можно в такой ситуации бросить товарищей? Как можно предать своих во время бомбежки, оставив без воздушного щита?!

Да и за трусость вполне можно угодить под трибунал… Уж лучше честный бой в небе — пусть и со вполне предсказуемым исходом.

Потянув штурвал на себя, Пётр с невеселой улыбкой подумал, что наконец-то ему представился шанс отличиться… Одновременно с тем Рябцев вспомнил лица родителей, братьев — особенно Филиппа. Словно бы простился с ними… Но следом перед внутренним взором предстала злая, какая-то перекошенная ухмылка Соломенцева, жалующегося на советские истребители. Рябцев с раздражением сравнил себя с товарищем, осознав, что заразился пораженческим настроем — и едва не похоронил себя заживо, ещё не вступив в бой!

Но ведь человек не может знать свою судьбу. А вдруг удастся отогнать вражеские бомберы и уцелеть, заодно заслужив награду?! Но между тем, с непослушных губ словно сами собой сорвались слова столь древней и простой молитвы:

— Господи, спаси и сохрани…

Тройка «ястребков» быстро набрала высоту; в это время часть бомберов принялись один за другим сбрасывать бомбы на колонну, срываюсь в пике с диким, жутким воем. Точно, немцы — судя по описанию испанских фронтовиков, только пикирующие бомбардировщики Ю-87 издают подобный вой при атаке! Но другая эскадрилья нацистов потянулась вперёд, по пути сбрасывая контейнеры с осколочными бомбами на сгрудившуюся за танками конницу. Можно только догадываться, что творится внизу, где испуганные лошади мечутся в стороны от частых взрывов…

Но все это лишь «цветочки». Юнкерсы тянут в хвост колонны, к замыкающим ее автомашинам — надеясь сжечь их и уничтожить дорожное покрытие мощными пятисотками, отрезав красноармейцам путь назад. После чего начнётся форменное истребление зажатых на дороге кавалеристов и тотальное уничтожение боевой техники…

А ведь в Испании советские лётчики именно так и штурмовали колонны итальянских моторизованных дивизий! Какими же способными учениками оказались немцы… Но как бы то ни было, вторая эскадрилья гансов не заметила тройку небольших, похожих на пузатые бочонки истребителей. И Антонов, набрав высоту, бросил свой «ишачок» вниз, набирая скорость в падение. Советские лётчики также умеют наносить «соколиный удар»! Рябцев последовал за командиром, едва ли не отвесно падая на строй бомберов со стороны солнца…

Расстояние до немцев (Пётр хорошо рассмотрел чёрные кресты на крыльях бомберов) сократилось до сто пятидесяти метров за считанные секунды. И, поймав следующий по курсу «юнкерс» на светящуюся точку коллиматорного прицела, лейтенант нажал на гашетку… Пара пулемётов ШКАС с их чудовищной скорострельностью до 1800 выстрелов в минуту (куда там МГ-34 с их жалкими девятью сотнями!) и эффективной прицельной дальностью до четырёхсот метров, замолотили очередями бронебойно-зажигательных. Трассеры устретились к бомберу, уткнулись в фюзеляж — и потянулись к кабине пилота и бортстрелка; если та и была защищена бронестеклом, то лишь спереди. Вспышки пламени при попадании бронебойно-зажигательных пуль заплясали на фонаре кабины, покрывшегося трещинами. Мгновением спустя исправный самолёт клюнул вниз — а там сорвался и в штопор, лишившись управления…