Дура! Ведь знала, что у этого вояки полно баб, но нет, ПОВЕЛАСЬ!!! Знала, что одна из баб — кровососка, но всё равно не отступила! А дальше…

Дальше тупой максимализм не дал остановиться, да и старая привычка заливать страх пойлом… И вот теперь она одна… без оружия… как птица в клетке… перед альпом…

Липкий страх сковал её, погружая в омут отчаяния.

И тут рука вампирши стремительно дёрнулась вперёд, через решётку. Стальные пальцы схватили волосы на затылке Лексы. Она шумно выдохнула от боли и неожиданности. Дёрнулась, но бесполезно. Кармилла рывком прижала её лицо к холодным прутьям.

Мир превратился в два рубиновых огня — глаза вампира.

И они горели в паре сантиметров от её собственных.

— Тише, дорогая, — прошептала Кармилла. — Я не убью тебя, не бойся. Но за Фенечку ты мне ответишь.

С этими словами она скользнула пальцем по пересохшим губам Лексы.

— Эй! А ну отойди от неё! — запоздало крикнул охранник, заметив неладное.

Кармилла мгновенно отпрянула. На её лице снова играла беззаботная улыбка. Она грациозно отступила на шаг, подмигнула оцепеневшей Лексе и послала ей воздушный поцелуй.

Цокот каблуков удалился по коридору.

А через полминуты его место занял тяжёлый, уверенный шаг.

Перед решёткой появился очень, очень хмурый Волк.

— Ну что, доигралась? — холодно спросил я.

— Я… я защищалась… — начала она, но голос сорвался.

— Ты потеряла контроль. И речь не об этом дурацком аресте. Ты, офицер полиции с безупречной репутацией, устроила драку на пляже из-за ревности и ненависти. Ты сознательно причинила вред беззащитному существу. Понимаешь, как это звучит?

Мои слова били наотмашь. Но так и нужно.

Ей необходимо увидеть, как ситуация выглядит со стороны.

— Кармилла первая начала играть не по правилам! — выкрикнула она, но сразу же осеклась. Видимо, осознала, настолько жалко и по-детски это звучит.

— Ты — мой офицер по безопасности, который сам стал угрозой, — отрезал я, хотя понимал, что мы на гражданке. — Ты поставила под удар нашу миссию. Себя. Меня. Будущее.

Последняя капля переполнила чашу.

Вся боль, весь страх и унижение, пережитые Синичкой за последние часы, вырвались наружу.

— Да что ты знаешь?! — закричала она, и слёзы хлынули по её щекам. — Что ты вообще можешь знать?! Ты ничего обо мне не знаешь! Ты не смотрел в глаза умирающей матери, понимая, что подвёл её! Ты не жил с клеймом предателя, вздрагивая от каждого шороха за дверью!

Она замолчала, тяжело дыша и давясь рыданиями.

Я тоже молчал. Просто стоял и смотрел на неё. В полумраке камеры она выглядела жалкой и разбитой. Вся бравада испарилась, и передо мной стояла просто напуганная девчонка.

Читать ей лекции о долге и чести не стал.

Вместо этого тяжело вздохнул, шагнул к ней и протянул платок.

Она неуверенно приняла и вытерла слёзы.

— Я не знаю, каково это — жить с клеймом предателя, — сказал я. — И понятия не имею, что именно ты натворила. Захочешь — расскажешь. Но я знаю, каково это — терять всех, кто тебе дорог, и жить с этим.

Большие голубые глаза посмотрели на меня со смесью недоверия и потаённой надежды.

Немного помолчав, продолжил:

— А ещё вижу, что ты напугана. Страх — хреновый советчик, Лекса. Иногда он заставляет делать вещи, о которых потом жалеешь всю жизнь. Теперь пошли. Выспишься, приведёшь себя в порядок и поговорим. Обо всём. И о бандитах, и о страхах, и о том, почему офицерам полиции не стоит размахивать силовыми перчатками на общественных пляжах. А потом ты извинишься. Перед всеми. Особенно перед Фенечкой.

Мои слова не являлись утешением в привычном смысле, но почему-то от них на её лице появилось облегчение. Может, потому что не отвернулся. Не растоптал. Просто констатировал факты и дал команду. Как и полагается капитану.

Она вытерла лицо, высморкалась и кивнула.

— Есть.

Мы вышли из такси на посадочной площадке.

Впереди возвышалась избушка, отражая корпусом свет фонарей.

— Волк, я всё же считаю, что мы вполне могли провести ночь в отеле «Бриллиантовый песок»! — настаивала Кармилла, тыкая пальцем в экран планшета. Тот показывал респектабельное здание с бассейнами и пальмами в высоких кадках.

Сэша увидела изображение, и её глаза сразу же округлились от восторга.

— Там так, кити-кити, красиво! — выдохнула она. — А если мы поедем туда, мне положат шоколадку на подушку? Я видела в кино, что кладут!

— Да, милая, — улыбнулась Кармилла. — Сладкий сюрприз улучшает настроение и способствует романтическому настрою.

— Романтическому? Ой, здорово, кити-кити! Значит, мы с Волком будем заниматься любовью!

Вампирша скользнула по мне изучающим взглядом.

— Боюсь, у капитана настроение обниматься только с подушкой.