Он сорвал с лица очки, брызгал слюной, глаза сверкали безумным блеском.

Охранники среагировали мгновенно. Сухие щелчки предохранителей эхом разнеслись по поляне, когда они выхватывали пистолеты. Но в тот же самый миг раздались другие звуки — хруст костей и суставов.

Дирижёр двинулся, как буря. Одного он снёс ударом в грудь — тот даже не вскрикнул, просто рухнул, и сердце уже не билось. Второго схватил за шкирку и метнул, как тряпичную куклу, — тело глухо ударилось о ствол сосны, голова свернулась неестественно в сторону, и боец сполз по коре, оставляя красный след.

Третий почти успел навести оружие на цель, но вот нажать на спуск не успел. Дирижёр чуть согнулся, и пистолет почти ткнулся ему в бок. Щёлкнул сустав охранника — и оружие полетело в траву. Следующее движение было последним: сухой хруст — и шея сложилась, будто тростинка.

Казалось, что в прошлой схватке он только играл, проверял, пробовал. Сейчас же проявилась его сущность — не человека, а машины для убийства.

Маленький человечек в дорогом костюме застыл, осознав, что остался один. Но уже через секунду сорвался с места, метнулся к внедорожнику.

— Не дай ему уйти! Убей его! — сорвался на визг Ландер.

Дирижёр метнулся следом. Человечек заскочил внутрь. Двигатель внедорожника рыкнул, машина дёрнулась, колёса взрыхлили грязь. Но рука монстра пробила боковое стекло, вцепилась в лацкан пиджака. Одним рывком он выдрал Инженера из салона, прямо на ходу, через окно. Автомобиль проехал ещё пару метров и мягко ткнулся носом в сосну.

Человеческое тело глухо ударилось о землю. Хруст костей, сиплый вдох. Дирижёр навалился сверху, прижал горло ботинком к сырой земле. Секунды — и позвонки не выдержали, лопнули с мерзким треском.

Лицо человека в дорогом костюме застыло в неестественной гримасе, глаза вылезли, уставились в серое небо. Улыбка Дирижёра дрогнула, но это была улыбка не человека — зверя, наслаждающегося убийством.

Шульгин отполз в сторону, оставляя на мокрой траве тёмные следы. Каждый вдох отдавался огнём в груди — похоже, ребро точно треснуло, может, и не одно. В боку саднило так, будто туда вогнали раскалённый прут. Нога не слушалась вовсе, вторая дрожала, как ватная. Голова кружилась, в ушах звенело — сотрясение.

«Чёрт, не встану. Даже если встану — не убегу».

Мысль вбивалась молотком — надо сбежать любой ценой. Даже на сломанных ногах бежать. Инженер мёртв, и это даже до конца не укладывалось в голове. Теперь всё зависело от Ландера. Его надо будет найти, этого чокнутого доктора. Он и Яровой — они смогут раскопать всё, дойти до конца. Но сначала надо убежать, уйти, скрыться!

Теперь-то Шульгин видел лицо того, кто за всем стоит. Осталось лишь вычислить, где Ландер прячется, где его логово. Дело техники… только выжить.

Злость душила. Злость на себя. На то, что позволил превратить себя в подопытного. На то, что не вырвался раньше. Он сжал зубы, прикусил губу до крови — и только так удержался от стона.

А рядом, посреди поляны, профессор будто и не замечал полумёртвого Колю. Он стоял среди тел, осматривал их неторопливо, щупал пульс у ещё тёплых, отбрасывал руки мертвецов, как тряпки. На лице — торжество, довольная усмешка.

И вдруг, словно в издёвку, засвистел себе под нос. Лёгкая, весёлая, совсем неуместная мелодия. «Весёлый крестьянин» Роберта Шумана, простая, почти детская пьеса. Немецкая музыка, которую здесь, на этой поляне, среди трупов и крови, он выводил губами, словно в лабораторной тишине.

И вдруг в этой самой тишине, что наступила после побоища, прорезался мерзкий звонок. Монофонический, противный. Звенел мобильник, громоздкий, старый, с тем самым гулким отзвуком пиликанья, с каким звучали аппараты двадцать пять лет назад.

Профессор вздрогнул, его свист оборвался. Лицо, ещё секунду назад торжествующее, застыло. Побелело. Он медленно выпрямился, оглянулся. Звонок раздавался неотвратимо, будто из-под земли.

Он знал этот звук. Такой звонок мог быть только у одного телефона. У того, что был в его кармане. И он знал, кто звонит.

Ландер вытащил телефон из внутреннего кармана. Торжество и самодовольная уверенность, что сияли на лице ещё мгновение назад, будто смыло ледяной водой. Остались лишь страх и растерянность. Дрожащим пальцем он нажал на пластиковую кнопку приёма вызова.

— Алло… — произнёс он с отчаянной надеждой, что это случайный звонок.

Что, может быть, ошиблись номером, звонят из банка, интернет-провайдер, да хоть страховщики с очередной «выгодной программой». Но он прекрасно знал: эта линия защищённая, создана она была лишь для одного человека.