— Вы не поняли, — усмехнулся профессор. — Деньги меня не интересуют, Николай Николаевич.

Коля вскинул голову.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Профессор ухмыльнулся и достал из кармана маленькую красную книжицу с золотым тиснением. МВД России.

— Полагаю, это ваш документ?

Коля узнал своё удостоверение. Сердце ухнуло вниз.

— Мой… — пробормотал он.

— Отлично. Давайте приступим к тестам.

Он вытащил блокнот, пролистал страницы.

— Начнём с простого. Напишите текст, который я вам зачитаю, сначала левой, потом правой рукой. А затем попробуем нарисовать простые геометрические фигуры.

Коля молчал, стиснув зубы, но выполнял задания. Профессор отмечал что-то в блокноте, изредка кивая.

— Интересно, — протянул он, глядя поверх очков. — Вы и правша, и левша. Амбидекстр.

Коля сжал кулаки, глядя на него с ненавистью.

— И что, тебе легче стало?

— Мне — да, — спокойно ответил профессор. — А вот вам, молодой человек… от этого только тяжелее. Впрочем, это как посмотреть.

Областной центр. Аэропорт.

Частный самолёт Bombardier Challenger 350 мягко коснулся полосы и вырулил к перрону, выделенному для VIP-рейсов. Утро стояло тихое, лишь огни сигнальных ламп мерцали в лёгком тумане. Машина замерла, и из открывшихся дверей плавно опустился встроенный трап.

Первыми появились четверо охранников — высокие, плечистые, в одинаковых тёмных куртках и темных брюках.

Следом показался их хозяин. Невысокий, худощавый, с тонкими чертами лица, которые делали его похожим на подростка. Но на макушке поблёскивала лысина, тщетно прикрытая зализанными назад волосами. Он был в дорогом костюме серого цвета, поверх лёгкий плащ — сентябрь всё-таки, вечер уже прохладный.

Мужчина быстро сошёл по трапу, не оглядываясь. Внизу его ждали два чёрных внедорожника. В первый автомобиль сели охранники, а их шеф скользнул во второй. Двери захлопнулись, моторы загудели, и колонна из двух машин плавно тронулась в сторону выезда с поля.

Профессор Ландер сидел в своём кабинете и, по привычке сутулясь, слушал пациентку — женщину лет сорока пяти, которая уже в третий раз монотонно рассказывала про бессонницу и навязчивый страх остаться без работы. Она теребила пуговицу на кофте, то и дело поправляла очки и в каждом слове искала оправдание собственным страхам.

Ландер тяжело вздохнул. Ему начинала надоедать рабочая рутина психотерапевта. Перед этой в очках, час назад, был молодой парень — программист, худой и нервный, с жалобами на боязнь толпы. До этого приходила громкоголосая женщина в дорогом костюме, владелица магазина, шумная и напористая, но внутри у неё всё дрожало — тревожность, зависимость от успокоительных, истерика на ровном месте.

Одни и те же глупости, из раза в раз повторяющиеся ошибки.

Ландер слушал, кивал, вставлял в паузы привычные формулы поддержки, но мысли его были далеко. Эти разговоры про «плохой сон», «усталость», «депрессию» были тем, что держало его на плаву официально. Внешняя оболочка, прикрытие. Да, он был психотерапевтом — уважаемым, известным в городе, к нему шли люди с деньгами. Но самая важная работа профессора Ландера и его настоящая страсть лежала в другой плоскости. Там, где пациенты не всегда выходили из кабинета живыми, а некоторые препараты требовали больших сумм, чем его официальный годовой доход.

Тревожная женщина как раз рассказывала про то, как ей кажется, что порой «стены давят», когда в тишине кабинета прозвенел телефон. Мобильный. Но с кнопками вместо сенсора и монофонической пищалкой. Звук — будто из прошлых лет. Клиентка удивилась.

Ландер вздрогнул.

Этот звонок не должен был прозвучать днём. Никогда. Звонок означал только одно: будет разговор с тем, кто называл себя его работодателем. Человеком, который щедро оплачивал его исследования и доставал особые препараты, что в обычных аптеках не купить. Всё было завязано на этом звонке. И если он звонил днём — это всегда означало беду. Сюрприз, который не хотелось получать.

Ландер извинился перед клиенткой, показал жестом, что это срочный звонок и придётся ответить. Взял трубку, поднёс к уху, и сердце забилось сильнее.

— Алло, — произнёс он негромко.

— Добрый день, профессор. — раздался голос в трубке. Те самые искажённые модуляцией, металлические, холодные звуки, будто из-под земли. — Срочный разговор… Немедленно выгоните посетительницу, и поговорим наедине.

— Как вы узнали, что у меня… — начал было Ландер, но голос его перебил:

— Это неважно. Выполняйте.

Профессор весь подобрался. Вечно этот Инженер диктует, что делать. Контролирует каждый шаг, будто Ландер — мальчишка-аспирант, а не учёный с именем и докторскими регалиями.

«Не для того я всю жизнь провёл в лабораториях, чтобы к старости пресмыкаться перед ним — бог знает даже кем! — и выполнять каждую его прихоть» — сжав зубы, думал он.

И всё же выхода не было. Чёрт возьми, если бы удалось достать вещество без участия этого кукловода, он давно бы попросился на какую-нибудь кафедру при европейском университете, прикрылся бы грантом и занимался бы исследованиями в тишине, подальше от этой неблагодарной страны. Но нет… пока он был вынужден подчиняться. И оставаться в России.