— Разрешите помочь? — спросила Светлана.

— Как? Таблеткой поделиться? Так уже выпил парочку.

— Никак нет. Этому способу меня бабушка научила, а она знахаркой была в деревне. К ней все лечиться приходили.

— Я знаю, кем были ваши родственники, — произнёс Владимир Ефимович. — Но если заставите какую-то травку съесть…

— Никакой травки. Я просто помассирую вам голову и боль снимет. На голове такие точки есть, воздействие на которые блокирует раздражённые нервы.

— Да? Ну что же, попробуйте.

— Откиньтесь на спинку кресла. Расслабьтесь.

Прохладные пальцы легли на лоб председателя КГБ.

Пахло от них тонким, едва уловимым ароматом — дорогими импортными духами, которые в Союзе взять было почти негде. Почти, но знающие люди умели их доставать.

Семичастный на мгновение напрягся. Но боль, тупая и навязчивая, пересилила бдительность. Он позволил себе расслабиться.

Пальцы Светланы двигались уверенно и сильно, надавливая на виски, описывая плавные круги на затылке. Казалось, она и впрямь знала, куда нажимать. Боль и правда начала отступать, уступая место лёгкой расслабленности.

— Ну как? — её голос прозвучал тихо и ласково, прямо у самого уха.

— Лучше… — с удивлением пробормотал Семичастный. — Знаете, а действительно лучше.

Он даже прикрыл глаза, наслаждаясь неожиданным облегчением. В голове, еще минуту назад раскалывающейся от боли, пронеслась странная мысль: «Вот бы эта женщина всегда под рукой была…».

Он не видел, как изменилось в эту секунду выражение лица Светланы. Ласковые морщинки у глаз исчезли, взгляд стал холодным и сосредоточенным, как у хирурга, делающего точный надрез. Её пальцы, только что нежные и успокаивающие, на мгновение замерли у его висков, будто прицеливаясь.

— Всё нормально? — спросил председатель КГБ.

— Так точно, — снова улыбнулась Светлана.

— Вы просто чародейка. Спасибо.

Светлана убрала руки. Она отошла на шаг и снова стала прежней — участливой и немного подобострастной сотрудницей. Семичастный медленно открыл глаза. Он проморгался, посмотрел на нее чистым, почти удивленным взглядом.

— Чёрт… — тихо выругался он. — Да вы ведь волшебница. Головной боли как не бывало.

— Бабушкин метод, Владимир Ефимович. Простые народные премудрости.

— Премудрости… Очень полезные премудрости.

Светлана скромно опустила глаза, скрывая удовлетворенную улыбку.

— Рада была помочь, Владимир Ефимович. А позвольте поинтересоваться — чем вызвана причина боли?

— Странные дела начали твориться, Светлана. Слышала же, что недавно воры казнили старого вора Казбека?

— Казбека? Держателя воровского общака?

— Да, его. А ещё крупные суммы поступили в качестве пожертвований в несколько детских домов. Вряд ли это сам Казбек так сделал, но… свести два этих случая в один. Значит, кто-то решил поиграть в благородного разбойника.

— Но, если воры между собой дерутся, то это хорошо для правоохранительных органов — меньше преступлений будет.

— Меньше преступлений? Может быть. Однако, сейчас будет возможна сходка воров, которые начнут выбирать нового держателя. И тогда появится вероятность накрыть одним махом всю эту шайку-лейку. Надо тоже разработать это направление.

— Ну, вряд ли это послужит поводом для головной боли. Скорее, это подарок для нас… Должно быть что-то ещё…

— От вас ничего не укроется, Светлана, — проговорил Владимир Ефимович. — На самом деле странные вещи творятся в Праге… Помните о недавнем деле с племянником Кантарии?

— Как же такое забыть. Там и наши сотрудники участвовали.

— Так вот, главный свидетель по этому делу пропал. Пётр Жигулёв отправился в составе туристической группы в Прагу и там… Там ввязался в драку и пропал. Наш сотрудник Никифоров сообщил, что Жигулёв увёл провокаторов подальше от попавшего в ДТП автобуса и потом пропал. А один из провокаторов упал на свой нож… Случайно.

— Случайно? Это в то время, когда на секретаря Гусака пытались совершить покушение?

— Да, как раз в это время. И… раз уж начал рассказывать, то несостоявшийся убийца сказал, что ему помешал человек, который по описанию очень похож на Жигулёва.

— Что-то очень активный человек, ваш Жигулёв, — улыбнулась Светлана.

— Наш Жигулёв. Наш, — веско произнёс Семичастный.

Светлана немного помолчала, а потом спросила:

— Разрешите задать вопрос, товарищ председатель.

— Разрешаю.

— Я правильно понимаю, что после того, как передам Толкачёва другому куратору, я…

— Вы всё правильно понимаете, Светлана. Иначе я не стал бы вам рассказывать про Жигулёва.

Светлана посмотрела на начальника. Кивнула. Потом вздохнула: