– Не знаю. Но если пуля попала в зверя, должна быть кровь, отчеканил молодой.
– Это как дважды два.

– Э, ребятушки!..
– покачал головой дед Макар.
– Медведь зверь особый, он не всегда кровь дает. Помню, у меня было...

Но молодой охотник не дал договорить.

– Знаем, дед, знаем!
– замахал он руками.
– Пусть кровь не пошла, а где шерсть? Где шерсть, срезанная пулей? Я сам весь овес на коленках исползал - ни шерстинки! А пули нашел.

– Две!
– толстяк выразительно поднял два пальца.
– А я стрелял ч е т ы р е раза! Где еще две пули?

– Где-нибудь есть!..
– Молодой охотник сделал неопределенный жест он все время размахивал руками, когда говорил.
– Поле большое.

А бородач молчал. Он сидел на диване мрачнее тучи и, склонив голову, смотрел в пол. Его раздражало, что разговор об этой нелепой охоте всплыл вновь, хотя еще в машине договорились обо всем молчать.

Неслышно двигалась по избе Лариска, накрывая стол к ужину. Валерка поставил самовар, достал из холодильника дюжину сырых яиц, приготовился жарить глазунью.

– Я уверен, - заговорил толстяк после некоторого молчания, - была бы собака настоящая, рабочая, мы бы уже да-авно жарили печенку!..

– Да говорю я вам, - молодой охотник вскочил со стула, - собака рабочая! У нее три диплома по медведю!

– По подсадному.
– Толстяк насмешливо скривил тонкие губы.
– А тут не домашний зверь, выращенный на пряничках да конфетках, а дикий. Дикий!
– повторил он громко.

Бородач медленно поднял голову, посмотрел сначала на толстяка, потом на молодого охотника и с расстановкой сказал:

– Хватит. Надоело. Вашему спору не будет конца.
– Он помолчал, снова перевел взгляд на толстяка: - Ты, Георгий Дементьевич, никакого медведя не видел. Было темно. А в поле - кусты...

– Да вы что, Игорь Макарович?! Там ни единого кусточка, сами видели...

– Помолчи! Повторяю: в поле кусты. В темноте показалось тебе, что один кустик зашевелился, вот ты и начал стрелять. А медведя не было.

– Я вас не понимаю!..

– Да что тут понимать?!
– раздраженно воскликнул бородач.
– И так уже полгорода знает об этом медведе, а я не намерен закрывать лицензию. Мне нужна шкура, вот так нужна!
– И он эффектно провел ребром ладони по своей шее.
– Сказать, что ушел подранок, - значит сдать лицензию. Но раз ты стрелял по кусту, какой спрос? В крайнем случае перепишем ее на другой район. Вот так. И больше об этом медведе никаких разговоров.

– Ежели на шкуру, так на берлоге бить надо, - сказал дед Макар. Ох, и добра берложная шкура!..

– Это и мы знаем, - отозвался бородач, - но где ее взять, берлогу?

Макар был обижен тем, что ему так и не дали толком высказаться, однако проговорился:

– Я тут знаю одно местечко... Прежде каждый год медведи ложились.

– А ты, дед, сам-то хоть раз видел живого медведя?
– насмешливо спросил молодой охотник.

– Я-то?
– Старик оскорбился.
– Да я за свою жизнь столько их добыл, сколько вам троим-то и во сне не увидеть! По три штуки за осень брал. А ты толкуешь...
– Он поднялся с табуретки, намереваясь уйти.

Бородач метнул осуждающий взгляд на молодого охотника, подошел к старику:

– Извини его, он пошутил! Сам медведей не видел, кроме подсадных, вот и думает...

– А я уже не в тех годах, чтобы со мной так шутить!

– Тебя как звать?
– мягко спросил бородач.

– Макар. Макар Иванович Евстюхин.

– О, мой отец тоже Макар! Какое приятное совпадение!.. Значит, тебе известны места, где медведи устраивают берлоги. Я правильно понял?

– Как не знать, ежели всю жизнь в здешних местах лесовал! Теперь-то старый...

– Но ты и сейчас в силе, вон какой крепкий!
– Бородач дружески похлопал старика по плечу.
– Я тебя прошу: найди берлогу. При свидетелях: найдешь - полтораста рублей в руки.

Дед смутился:

– Оно, конечно, ежели без обману...

– Разумеется, без обмана! А если зверь окажется крупный - еще полста. Подумай, Макар Иванович!

– Ладно, коли так. Поискать можно. Но ежели не найду...

– Никаких претензий! Охота - дело такое, понимаю.
– Бородач вытащил из внутреннего кармана пиджака блокнотик, что-то быстро написал на чистом листке, вырвал его и подал старику: - Это мой адрес. Найдешь - сразу черкни. Договорились?

– Попробую. Похожу. Может, и подфартит...
– Макар холодно глянул на молодого охотника, хотел что-то сказать, но махнул рукой и вышел.

Больше ни о медведях, ни об охоте разговоров не было. Горожане молча поужинали, попили чаю и, поблагодарив Валерку и Лариску за гостеприимство и заботу, уехали.

18

Еще не успел голубой "Москвич" скрыться за поворотом деревенской улицы, а Валерка уже спешил к Андрюшке. Пусть охотники не нашли медведицу - это, в сущности, ничего не меняет. Все равно она ушла тяжело раненная и погибнет. И медвежата тоже умрут с голоду. И все потому, что Андрюшка оказался предателем, связался с Борькой, на которого ни в чем нельзя положиться.