–  Если я не ошибаюсь, - скрипуче произнес гном, являя упомянутую эльфом должную методичность, - твое образование включало в себя сведения о девушках. Ты не должен был допускать столь грубых ошибок... да, вот именно грубых.

–  Но раз уж мы их исправили, - немедленно встрял Эннеари.

У Лерметта голова положительно уже шла кругом.

–  Но ведь Илери сегодня занята!
– взмолился он.

–  Чем это?
– подозрительно осведомился гном.

–  Найлисскими лекарями, - с гордостью ответил Лерметт. Он и впрямь гордился Илери. Шутка ли сказать - лучшая целительница Долины! Сперва дворцовый лекарь смущенно спросил у нее совета в трудном деле, потом его лучший друг... а там понеслось - не остановишь. Найлисские лекари просто осаждали коллегу из Долины. Илери быстро поняла, что если давать советы каждому из них по отдельности, то времени у нее не останется даже на еду и сон. Даже если учесть, как мало времени эльфы тратят на эти занятия по сравнению с людьми - все равно не останется. А потому она принимала почтенных докторов сразу помногу. Они приходили с громадными свитками пергамента и целыми связками перьев, чтобы как можно полнее запечатлеть эльфийскую врачебную премудрость. Не все из того, что могла делать Илери, было по силам человеку, но многим она могла поделиться - и делилась щедро и не выказывая усталости.

–  Вот уж нет, - ухмыльнулся Арьен.
– Лекарей сегодня примет Лоайре. Я с ним договорился. Целитель он посредственный - но о целебных свойствах огневушки и он рассказать сумеет. Я же сказал - мы назначили свидание. Если ждать, пока вы его сами себе назначите, впору поседеть со скуки и помереть от старости. Даже эльфу.

–  Илери ждет, - сообщил Илмерран.

Лерметт провел рукой по лицу снизу вверх, будто стирая с него усталость и повседневные заботы.

–  Спасибо, - дрогнувшим голосом произнес он.

–  Иди уж, - махнул рукой Илмерран.
– Эйлан. Сам с твоими отчетами разберусь.

Крепкая и длинная ветка, нависшая над тропинкой, будто самой природой протянутая влюбленным для сидения, располагала к серьезному неторопливому разговору. Таким он и был, этот разговор - серьезным и неторопливым. А разве можно как-либо иначе говорить о любви - тем более о любви с первого взгляда?

Для Лерметта разговор был одновременно легким и трудным - легким, как полет, и трудным, как могучее усилие крыла, подымающее тело в полет. Все дело в том, что Лерметт никогда прежде не влюблялся и тем более не любил не называть же этим словом мимолетную радость юного тела при виде красивой женщины... а на большее у наследного принца, бессменного посла Найлисса в степи, молодого короля и почетного доктора наук просто не хватало времени. Видимо, тем и отличается любовь от всего, что с нею только схоже, что никогда не спрашивает, есть ли у тебя для нее время, а просто приходит, когда ей вздумается. Только одно и можно сказать в ее оправдание - она не обрушилась на Лерметта, словно снег на голову. Нет, это сам он обрушился в нее - словно из седла на полном скаку рухнул в высокие травы, громадные, выше человеческого роста, и бредет теперь очертя голову, бредет, не видя солнца над головой, а только угадывая его, бредет без дороги, раздвигая травы руками и не зная, никогда не зная, которая травинка сломится от его прикосновения, а которая и сама взрежет его ладонь до крови. Искренность любви настолько же превыше обычной, насколько сама эта обычная искренность превыше правды. В ее высоких травах нет и не может быть торной дороги здесь все и всегда бывает только в первый раз. Даже если со стороны и кажется, что он не первый, а сотый - так и что же? Это самый первый сотый раз, и другого такого не будет - потому что сто первый раз будет совсем иным, ведь он тоже случится впервые.

–  Значит, любовь с первого взгляда все-таки бывает?
– Илери сидела на ветке легко, словно белка, готовая в любую минуту прянуть вверх по стволу.

–  А по-моему, другой и вообще не бывает, - убежденно ответил Лерметт. Я вот тебя полюбил с первого взгляда.

–  Возле Рассветной Башни?
– недоверчиво спросила Илери.

Лерметт помотал головой.

–  В Мозаичных Покоях, - ответил он.

–  А говоришь - с первого, - наморщила нос Илери.

–  Конечно, с первого, - очень серьезно ответил Лерметт.
– Всех остальных просто не было. Если смотришь и не видишь - разве это взгляд?

В ответ Илери прижалась к нему чуть теснее - но от этого "чуть" на Лерметт накатила неистовая нежность, от которой ему сделалось так больно, словно он рухнул обнаженным сердцем в заросли осоки. Если бы не эта боль, он сумел бы смолчать - но она жаждала переплавиться в слова... какими бы эти слова ни были.

–  Понимаешь, - дивясь сам себе (я ли это говорю?! ), произнес он, раньше я только одно и видел - что ты красивая. Ничего больше. Этого ведь не довольно, правда? А тогда я увидел, что ты...
– он примолк на одно мучительное биение сердца и закончил едва ли не с отчаянием, - ... смешная.

Две, а то и три жизни прокатились сквозь него за время этого единственного толчка крови - но ни в первой, ни во второй, ни даже в третьей другого слова Лерметт не нашел. Он ждал в ответ обиды - но у любимых и любящих совсем другие поводы для ссор и примирений. Они понимают сказанные вслух слова совсем по-другому. Правильно понимают.

–  Конечно, смешная, - подтвердила сияющая Илери и прильнула щекой к его плечу.
– А до первого взгляда любовь бывает?

–  Это... эльфийская загадка такая?
– растерялся Лерметт. Лицо Илери касалось его плеча. Нежность, иная, нежели мгновение тому назад, дунула на него, словно на одуванчик, и он разлетелся от этого дуновения во все стороны, и мысли его разлетелись невесомыми пушинками - где уж тут сосредоточиться и ответить!

–  Наверное, - согласилась Илери.
– Знаешь... я тебя в первый раз когда увидела - совсем не в Найлиссе... издали... когда ты из Долины уезжал.

Лерметт представил себе, как он выглядел на Мышке верхом - даже если смотреть издали!
– и покраснел, как паж, вывернувший на себя от излишнего усердия целый кувшин вина вместо того, чтобы поставить его на стол.

–  Я только твою спину и видела, - очень тихо сказала Илери.
– Ты не обернулся. Так и уехал. Арьен мне много потом про тебя рассказывал... и не только Арьен... знаешь, когда я увидела тебя под Рассветной Башней... это было - ну вот как если я долгим усилием воли звала тебя обернуться, весь этот год звала... и ты оглянулся.

Лерметт попытался сглотнуть - и не смог.

–  Страшно даже и подумать, - внезапно изменившимся голосом добавила, помолчав, Илери, - ведь мы могли так никогда и не встретиться.

–  Никогда - замечательное слово, - усмехнулся Лерметт.
– Увесистое, как глупость всех дураков этого мира.

Илери коротко засмеялась и подняла лицо к небу. Лерметту показалось, что от этого простого движения полный осенних звезд небосклон колыхнулся, словно склонясь к ней навстречу.

–  Ты прав, - с облегчением сказала она.
– Мы просто не могли не встретиться.