– - Ну, а здeсь в Одессe-то вы как очутились?

– - Да, вот, думаю чемпiонат соорудить. Надо-ж чeм-то жить...

– - Слушайте, Иван Максимыч, спаситель мой возьмите меня к себe в чемпiонат!

Максимыч удивленно покосился на меня.

– - Тебя? Так ты же-ж интеллигент! Хоть ты парень здоровый и к борьбe подходящiй, да развe-ж ты захочешь циркачем стать?..

Я превращаюсь в австралiйца

Через 2 недeли на тумбах для афиш висeли громадные плакаты:

"Настоящiй международный чемпiонат французской борьбы" и особо жирными буквами, как особая приманка (послe имени Поддубнаго, конечно):

"Впервые в Россiи выступает чемпiон Австралiи, Боб Кальве, проeздом из Сиднея в Москву".

Так, с помощью Максимыча я превратился в "чемпiона Австралiи" (да простят мнe это жульничество настоящiе чемпiоны настоящей Австралiи).

В своем американском пальто, скаутской шляпe, золотых очках, я с важным и надменным видом появлялся в театрe и с успeхом изображал знатнаго иностранца, владeющаго толлько "австралiйским языком". Для переговоров со мной из публики вызвали переводчика (в Одессe, портовом городe, многiе владeли англiйским языком), и вся эта процедура переговоров с человeком, который, как комета, явился сюда из чудесной дали и скоро безслeдно растает за границей нашего маленькаго задавленнаго мiрка, -- чрезвычайно интриговала зрителей.

Почти 2 мeсяца играл я роль австралiйца, успeшно избeгая щупальцев ЧК и не возбуждая ничьих подозрeнiй, но все же, в концe концов, ошибся...

Что-ж дeлать -- "конь о четырех ногах и то спотыкается"...

На рингe

Горячая, помню, была схватка! Сошлись почти равныя силы, подстегнутыя самолюбiем и жаждой побeды. 112 Мой противник, "Чемпiон мiра легкаго вeса" Канеп, допустил недавно в отношенiи меня нетоварищескую выходку, и свeдeнiя о нашей стычкe неуловимыми путями проникли в среду любителей борьбы.

В афишах громадными буквами стояло: "Реванш Канеп--Кальве", и в тот день зал был полон. И когда, в результатe напряженной борьбы, на 49 минутe, поддалась под моим нажимом живая арка тeла моего противника, рeзко прозвучал свисток арбитра и под грохот апплодисментов я, пошатываясь, направился за кулисы, грузная лапа Максимыча восторженно шлепнула меня по спинe:

– - Вот эта да... Молодец, Боб. Поздравляю. Tour de hanche, что надо. Ей Богу, здорово!..

Я взглянул в его добродушную физiономiю с торчащими усами и... забыл, что я австралiец и что кругом меня любопытныя уши.

– - Спасибо, Максимыч, на добром словe, -- отвeтил я на чистeйшем русском дiалектe.
– - Ваша похвала -- высокая марка! Спасибо...

Тайна моего "австралiйскаго происхожденiя" была выдана.

Эта оплошность стоила мнe лишняго ареста, к счастью, закончившагося только нeсколькими часами тревоги...

"Не зeвай", сказано в Писанiи...

Из австралiйца я превращаюсь в американца

В хроникe мeстной газеты появились строчки:

"В Одессу прieхал представитель американской организацiи помощи русским голодающим. В ближайшее время предполагается открытiе спецiальных учрежденiй"...

Я прочел эту замeтку с живeйшим интересом. Как раз недавно я вернулся с поeздки с групной борцов по селам Украины, но привезенные мной запасы продовольствiя уже изсякали. Нужно было думать, "крутить голову", как говорят в Одессe, над дальнeйшими перспективами.

На слeдующiй день, отдeтый в лучшее платье, какое 113 только я смог достать у сосeдей, я важно входил в подъeзд гостильницы.

– - Вам куда, товарищ?
– - с подозрeнiем глядя на меня, спросил какой-то субъект, явно чекистскаго вида, дежурившiй в вестибюлe.

– - У меня дeло к Mr. Nobody!
– - отвeтил я по англiйски с наивозможнeйшей небрежностью и с самым американским акцентом, который только мнe удалось съимпровизировать.

– - Нельзя, товарищ! Возьмите пропуск в ГПУ!
– - рeшительно по русски заявил чекист.

– - Я не понимаю ваших дурацких правил, -- по-прежнему по англiйски, но уже раздраженным тоном отвeтил я, продолжая двигаться вперед.

Чекист заслонил мнe дорогу.

– - Сказано, нельзя. Значит, нельзя. Мнe без пропуска не ведено пущать.

Тогда я инсценировал вспышку бeшенства. Лицо у меня исказилось. Из кармана я выхватил приготовленную книжечку в новом переплетe, похожем на иностранный паспорт, и, махая им перед носом растерявшагося чекиста и фыркая ему в лицо, кричал:

– - Что вы тут мнe говорите! Я американец. Видите? Чорт бы драл ваши дурацкiя правила. Американец, понимаете, американец!

Слово "американец" вмeстe с переплетом книжки и моим напором ошеломили моего цербера. Он невольно посторонился, и я шагнул вперед. Когда я собирался постучать в двери комнаты, занятой американцем, оттуда стремительно вышел высокiй человeк, чисто выбритый, с розовыми щеками и спокойными властными глазами. Весь облик этого человeка говорил, что это не липовый австралiец моего типа, а настоящiй иностранец.