Ахти нежно взглянул на оружие.

– Я его как увидел, сразу решил: возьму себе. Когда делили добычу, я попросил его в счет моей доли. Варги не слишком возражали. «Бери, – говорят, – если не боишься проклятия здешнего бога. Только потом не обижайся, если к тебе начнет таскаться мертвец». Я, конечно, только посмеялся, а потом стало как-то тревожно… Вот я и хотел тебя спросить, Ильмо… ты же вроде как на чародея учился – не глянешь, проклят меч или нет? Ждать мне мертвеца в гости или он не очень обиделся? И нет ли на мече какого-нибудь заклятия? Пока плыли назад, мне ребята такого о проклятых мечах наговорили, что иной раз волосы дыбом становились…

Ильмо посмотрел на меч издалека, но в руки брать не стал.

– Любой меч проклят, – сказал он. – Тебя варги байками о мертвецах пугали, а мне Вяйно рассказал, как оно на самом деле. Во времена сотворения мира, чтобы железо стало крепким, Таара – Громовержец заточил в него целую кучу хийси. Когда куют плуг или топор, поют особые руны – просят этих хийси выйти. А когда меч – наоборот, уговаривают остаться. Поэтому любой, кто берет в руки меч и поднимает его против людей, вступает в союз с хийси. Меч – проводник в Маналу, серп ненавистной Калмы.

– Да ты никак боишься?

– Не боюсь, а меч в руки брать не хочу.

– Тебе что, и людей убивать не приходилось?

– Нет! Надеюсь, – добавил Ильмо, вспомнив младенца-оборотня. – И впредь этого делать не собираюсь.

Ахти покачал головой, не удержался – глянул на друга с пренебрежением.

– Вот почему варги нас били и будут бить, – сказал он. – И остается только прятаться по болотам или идти в рабство.

Ильмо его слова задели.

– Я же не отказываюсь, а тебя предостерегаю. Так уж и быть, давай его сюда.

Меч был длиной в два локтя, из отличного железа – темно-серого с синим отливом, как грозовое небо в июле. Широкое плоское лезвие с одной стороны было заточено, а с другой зазубрено; вдоль всего клинка шел искусный узор: изображения сражающихся людей и чудовищ. Рукоять меча была сделана в виде нераспустившегося цветка с круглой чашечкой на конце. В основании рукояти вырастал резной железный лист, прикрывающий ладонь и пальцы. Обманчиво красивая рукоять, явно опасный клинок. Ильмо почему-то вспомнилась девушка-птица с радужными перьями из его колдовского сна…

– Разукрашен, как прялка, – с сомнением сказал он, разглядывая меч. – А железо, кажется, получше, чем у варгов.

– Гораздо лучше, – подтвердил Ахти. – Но ты не про железо давай, а про чары. Есть на нем заклятие?

– Думаешь, это так просто?

– Но ты же учился у самого Вяйнемейнена…

– Вяйно взял в ученики сосну, а меня выставил, – Ильмо поднес лезвие к свету. – Так что стой тихо и жди, дать ответ не обещаю…

Узор на клинке изображал битву. Голые люди с коротко стрижеными волосами вели ожесточенный бой с какими-то мохнатыми тварями. Некоторые из людей сражались конными, другие пешими, все держали в руках мечи. Их противники пользовались собственными зубами и когтями. Выглядели они непривычно и уродливо: у одних были лошадиные ноги, у других голову украшали козлиные рога. Все участники битвы – и люди, и полузвери – казалось, были подхвачены невидимым неодолимым вихрем… Чем дольше Ильмо рассматривал гравировку, тем сильнее он испытывал странное волнение. Похоже, он держал в руках нечто невозможное.

– Ну как? – нетерпеливо спросил Ахти. – Заколдован?

Ильмо наморщил лоб.

– Не пойму. Странный клинок. Я чувствую – он совершенно чист, на нем нет крови невинных. Мне кажется, мастеру, который его делал, удалось выгнать из него хийси, и при этом меч остался оружием. Видишь эти рисунки? Похоже, этот меч предназначен для сражений противхийси. Видно, не случайно его прошлого хозяина похоронили в святилище бога, в серебряном ларе…

Ахти забрал клинок обратно. Он выглядел озадаченным.

– Ну и зачем мне такой меч? – подумал он вслух. – Разве я собираюсь сражаться с нечистью? Мои враги – из плоти и крови. По крайней мере его бывший хозяин не вернется, чтобы отомстить?

– Думаю, нет.

– Вот и хорошо. А всё остальное меня не беспокоит. – Он поднял клинок и отсалютовал им потолочным балкам. – Теперь этот меч мой, и даровать победу будет…

Вдруг Ахти осекся, внимательно взглянул на лезвие и протянул его другу:

– Ты порезался. Смотри, на клинке кровь. Ильмо взглянул на свои ладони и выругался. Ахти оглянулся, протянул ему какую-то ветошь.

– Как это ты умудрился? Ильмо тщательно вытер руки, и брови его поползли на лоб.

– Я не порезался. Ну-ка, покажи еще раз меч.

– Я его уже протер и убрал, – возразил Ахти, но, тем не менее, снова достал меч из ножен. Вдоль клинка тонкой струйкой потекла кровь, закапала на пол.

– Он кровоточит, – сказал Ильмо. – Сам!

Ахти побледнел и снова протер лезвие. И снова на нем выступила кровавая роса.

Друзья испуганно переглянулись.