Капитан Мигер стянул с головы шляпу и тщательно выбил ее о колено. Затем он тоскливо покосился на рукава мундира - покрывавший их толстый слой пыли наводил на мысль о принадлежности капитана к шайке бывших конфедератов(1), умудрившихся до сих пор сохранить униформу и некое подобие дисциплины.

1 - Основным цветом для формы армии Конфедерации был серый, в отличие от синих мундиров их противников-северян.

– Эй, Флеминг!
– окликнул он стоявшего неподалеку сержанта.
– Не помнишь, такой же гроб пустили по откос орки у Грин-Ривер?

Сержант, несмотря на столь же толстый слой пыли, походивший на вышколенного дворецкого какого-нибудь британского лорда, задумался.

– Не-а, - отозвался он, - сэр. Тот был малость поменьше. У этого четыре бронеплощадки, а у того было две, и гаубица на открытой платформе. Сэр.

– А истратили на него оркй полдюжины динамитных шашек, - подытожил капитан.
– Ну, на этот, положим, уйдет вся пачка - и что?

– Господа вашингтонские политики желают путешествовать с комфортом, изрек сержант.
– И в безопасности. Сэр.

– Лучше бы они читали наши отчеты!
– капитан сплюнул.
– От одного слуха об этой штуке все окрестные племена придут в совершенное неистовство. Нам это еще долго будет аукаться.

– Меня другое забавляет, - ухмыльнулся сержант, - сэр. Допустим, заползти они сюда заползли. А вот как они планируют выбираться обратно? Эти пять вагонов в хвосте...

– Будь я на месте командира этого чуда, - задумчиво сказал Мигер, - я бы скинул эти вагоны под откос за первым же поворотом и припустил отсюда на всех парах.

– Говорят, - сержант зевнул, - пару дней назад неподалеку видели Ныыра Рваное Ухо. Сэр.

– Да?
– удивленно переспросил капитан.
– Последнее, что я о нем слышал, дело на гасиенде Лъяча-дель-Мадо, а это в полутораста милях отсюда.

– От гасиенды Лъяча-дель-Мадо осталась груда головешек, сэр, - заметил Флеминг.
– Вряд ли они так уж доподлинно смогли доложить, кто именно на них напал. Если уж на то пошло, Рваное Ухо всегда заботился, чтобы о нем не рассказывали... даже хорошему некроманту.

– Что да, то да, - Мигер скривился, припомнив обгорелые останки на месте последнего виденного им налета. Полковой маг тогда сказал, что погибшим сначала вырвали язык, выкололи глаза, обрезали уши... и все остальное и только потом сожгли. Но еще живых - Рваное Ухо об этом позаботился. Он в этом выделялся даже среди прочих боевых вождей. Не очень, правда, но выделялся.

– В принципе, они бы могли успеть сюда даже после гасиенды, сэр, неожиданно сказал сержант.
– Если они захватили там лошадей.

– Не могли, - качнул головой Мигер.
– Им бы пришлось скакать через земли Адруга Белого, а он давно мечтает украсить черепом Ныыра свой личный частокол. Им бы пришлось делать крюк.

– О, - оживился сержант, - глядите, сэр. Выходят.

– Черт, - выдохнул Мигер, глядя, как из распахнувшихся дверей вагонов выпрыгивают солдаты в синей форме.
– Пехота.

Только ее здесь не хватало.

– Шестьдесят девятый Нью-Йоркский, - со знанием дела заметил сержант.
– Но я не про них. Вы во-он туда гляньте, сэр.

Мигер посмотрел в сторону представительских вагонов. Возле них уже стояли двое. Один - пожилой господин в сером длиннополом сюртуке и надвинутой на лоб шляпе, из-под которой выглядывала седая окладистая борода. У второго же бородка была более козлиная, да и весь он чем-то неуловимо напоминал Абрахама Линкольна со старых литографий.

Третьего же как раз пытались выгрузить из вагона двое служащих. С того места, где стоял капитан, был виден только совершенно необъятный зад, отчаянно колыхавшийся на каждой очередной ступеньке.

– Орки будут от него в восторге, - заметил Мигер.
– Такая туша, да еще, можно сказать, с доставкой в котел... ба, да у него еще и котиковый воротник на пальто. Из этого пальто выйдет наряд минимум для трех шаманов.

– Оу, - восхищенно выдохнул сержант.
– Какая цыпочка!

Оба федеральных кавалериста восторженно уставились на очаровательнейшую голубоглазую блондинку, выпорхнувшую из второго представительского вагона.

– Мама, кажется, я влюбился, - пропел сержант.
– Сейчас же бегу на телеграф, отбивать телеграмму.