– Как бы не так! – радостно сообщил Асс. – Я запер его с целью оказания психологического давления. Все по науке. Посидит неделю в одиночке на хлебе и воде, сам прибежит во всем каяться!

– Как же он прибежит, – удивился Браунинг, – если вы его заперли?

– Ну так пойдемте отопрем его, – ничуть не смутился Фантом, – тут он и покается.

– Как я понимаю, господа премьер-министры, – сказал Тотктонада, – Сен Аесли остается принимать участие в следственно-розыскных мероприятиях?

– Вы правильно понимаете, – кивнули Браунинги.

– В таком случае я обязан взять у него подписку о неразглашении.

Серый министр направил серую палочку на Аесли и произнес:

– Герасим-Мумус!

Герасим-Мумус

Сен шагал по коридору в окружении ментодеров и думал об общей несправедливости жизни. Когда учишься кататься на велосипеде, вцепившись в руль обеими руками, обязательно зачешется нос. Когда начинается интересный сон, непременно зазвонит будильник. Ну и, конечно, когда знаешь важную государственную тайну и хочешь рассказать ее отважной симпатичной девочке, тебе тут же затыкают рот служебным заклинанием.

Симпатичная девочка Амели отважно вышла навстречу конвою, ректору, завхозу, министру безопасности, двум премьер-министрам, младшему следователю, летописцу и торшеру собственного изготовления.

– Здравствуйте, – сказала она, – бон суар, как поживаете? У меня важное и срочное дело к Сену. Можно нам поговорить? Мы быстро. Спасибо.

Когда Пулен волновалась, она могла тараторить со скоростью бодрого дятла, поэтому ее речь на самом деле прозвучала так:

«Здравствуйтебонсуаркакпоживаетеуменяважноеисрочноеделоксенуможнонампоговоритьмыбыстроспасибо».

Пока маги и ментодеры пытались дешифровать сообщение, Амели оттащила Сена за коридорного рыцаря и сразу перешла к делу:

– Ну?

– В смысле? – задал уточняющий вопрос Сен.

– Где он?

– Там.

– Не можешь говорить?

– Нет.

– А написать? Нет. А нарисовать? Нет.

Видимо, для экономии времени девочка решила не только задавать вопросы, но и отвечать на них.

– Тебя заколдовали? – продолжала Амели. – Так я и знала. Что же делать? Придумай что-нибудь. А давай я буду задавать вопросы, а ты говори, да или нет. Здорово я придумала?

– Да, – искренне произнес Аесли

– Тогда я начинаю. Это где?

– Да-а-а, – ответил Сен укоризненно.

– Извини. Я это место знаю? Я там была? Мы там вместе были?

Сен успел кивнуть. К счастью, ответ на все три вопроса был утвердительным.

– А на карте можешь показать? Хотя откуда у меня карта… Это Первертс? Это Стоунхендж? Это Министерство магии? Еще раньше? Это Австралия? Ах да, то есть ах нет, меня же там не было.

Аесли замотал головой, постепенно приходя в отчаяние.

– Что-то я тебя не пойму, – сказала Пулен. – Это хоть в Англии или где-нибудь еще?

И тут Сен повеселел, приставил к голове пальцы и трубно заревел.

– Сен, – Амели на всякий случай выставила перед собой волшебную палочку, – с тобой все хорошо?

С Сеном все было странно. Увидев палочку, он обрадовался пуще прежнего, выхватил ее из рук девочки и принялся тыкать волшебным предметом в пол.

– Не нужно, Сен! Силь ву битте, пожалуйста! – от волнения француженка Амели стала путать немецкие и русские слова.

Однако Аесли уже вошел в раж и не собирался из него возвращаться. Он бросил палочку и принялся выковыривать из пола воображаемые круглые предметы, складывая их в воображаемый мешок. Когда мешок наполнился, Сен выпрямился и с надеждой уставился на Амели.

– Шары? – неуверенно произнесла она. – Кегельбан?

– Тьфу! – сказал Аесли.

– Мистер Аесли! – Югорус Лужж тактично постучался о доспехи. – У нас очень мало времени. Будьте любезны.

Сен стал любезен. Он вернул Пулен волшебную палочку, пнул воображаемый мешок и выбрался из укрытия.

Через минуту Амели, чуть не плача (а чуть – плача) рассказывала друзьям о внезапном помрачении рассудка товарища.

– Может, хочуга в нем зашевелилась? – предположила Мерги.

– Нет, он выглядел совершенно разумным. Наверное, все-таки сошел с ума.

– Сумасшедший Сен, – сказал Гаттер, – это нелогично. Попробуем понять, что он хотел сказать.

– Да не говорил он, – всхлипнула Амели, – только трубил. Вот так.

Мерги и Порри внимательно выслушали трубный глас в исполнении Пулен. Потом просмотрели пантомиму с тыканьем палочкой в пол и сбором круглых предметов в мешок.