— Конечно.

Селби усмехнулся:

— Пытался применить третью степень.

— Я не знал, что вы считаете это этичным,— заметил Карр.

— Я считаю этичным все, что ведет к правде.

— Судя по словам Риббера, это, скорее, искажение правды.

— Возможно. Человек пытается разгадать загадку убийства и действует методами, которые, по его мнению, ведут к правде.

— Я не уверен, что мне нравятся подобные методы.

— Возможно,— согласился Селби.

— Послушайте, Селби. Вы прекрасный человек. Я не хочу связываться с вами, но вы слишком далеко зашли, когда сказали Рибберу, что я позволю повесить его.

Селби поднял брови.

— Что заставляет вас думать, что я говорил ему что-либо подобное? — удивился он.

— Он мне все рассказал. Конечно, вы преподнесли это в форме притчи, но суть остается той же.

— Напрасно вы так думаете, Карр. Я вообще не упоминал вашего имени.

— Вы знаете, что я имею в виду.

— Нет,— усмехнулся Селби.

— Что у вас на уме?

— Слушайте, Карр,— прямо сказал Селби.— Вы представляете вашего клиента. Естественно, вы думаете, что он невиновен. Я не уверен, что вы правы.

Карр настороженно посмотрел на него.

— И что же? — спросил он.

— Если он невиновен, встает вопрос: кто? Я не могу поверить, что такой опытный человек, как Риббер, убивая человека, оставляет свое оружие с отпечатками на месте преступления.

— И я не могу,— приветливо согласился Карр,

— Значит, единственное решение в том, что Риббер стрелял в труп.

— Я надеялся, что вы раньше додумаетесь до этого.

— Я и додумался раньше.

— Так вы отменяете дело?—с надеждой спросил Карр.

— Не знаю. Мне кажется, вы просмотрели один очень важный факт.

— А именно?

— Если Риббер стрелял в труп, то зачем? Естественно, чтобы спасти кого-то. Кто же этот неизвестный? Вероятно, убийца. Следовательно, если мы сможем найти человека, которого защищает Риббер, мы сможем найти убийцу.

— Понимаю,— кивнул Карр.

— Следовательно,— продолжал Селби,— я полагаю, что нам надо использовать психологическую третью степень. Мне казалось, что надо заставить его задуматься, что человек, которого он защищает, может бросить его на произвол судьбы. Я хотел, чтобы он думал, будто у нас есть новые улики.

Глаза Карра заблестели.

— Значит, вы не нашли новых улик?—спросил он.

Селби засмеялся:

— Конечно, нет. Мы надеялись, что сможем одурачить Риббера, но мне и в голову не приходило, что удастся одурачить вас, поэтому-то я вам и рассказываю все.

— Значит, этот револьвер ничего не доказывает.

— Абсолютно ничего. Это револьвер шерифа.

— А как насчет отпечатков?

— Ну, это ерунда,— осторожна отозвался Селби.

— Значит, это не отпечатки Риббера?

— Да,— нерешительно согласился Селби.

Карр внимательно посмотрел на него.

— В общем, это не отпечатки Риббера,— сказал Селби.

Карр закурил сигару. Несмотря на кажущуюся независимость, он был немного смущен. .

— Мне кажется,— сказал Селби,— что мы должны как-то договориться. Я полагаю, Карр, что если ваш клиент невиновен, то в ваших интересах сообщить нам факты.

 — Естественно.

 — И в интересах вашего клиента вы должны помочь нам найти человека, которого он защищает, потому что этот человек настоящий убийца.

 — Понимаю.

 — Следовательно, если вы нам поможете, я думаю, мы поймаем убийцу и отменим дело против вашего клиента.

 — Что я должен делать? — спросил Карр.

 — За ночь, я думаю, мы получим еще некоторые данные, которые подействуют на Риббера. Пока я действую

только теоретически. Мы не знаем, что случилось. Риббер знает. Если мы, располагая данными, начнем действовать, Риббер поймет, что нам многое известно, и ему придется раскрыть карты.

 Карр молчал,

 — Дальше,— продолжал Селби.— Если вы увидитесь с вашим клиентом, скажите ему, что уверены в его невиновности и в том, что он кого-то защищает. Пусть он вам признается.

 — Зачем мне нужно его признание?

 — Вы не поняли,— спокойно возразил Селби.— В этом случае мы сможем прекратить дело против него.

 — Если вы думаете, что он невиновен, зачем хотите продолжать дело, а не отмените его?

 — Мы не можем действовать таким путем. Вы разве не читали передовую «Блейда»?